– Безусловно.

На что Арман одобрительно кивнул, но вид у него был крайне задумчивый, печальный.

– И да, Альма хочет с тобой поговорить.

– О чем?

– Она желает вернуться домой.

– Ну, томить ее здесь смысла я не вижу. Коль наш брат ей не мил, в чем я уже не сомневаюсь, пусть возвращается. Думаю, Кайер будет несказанно счастлив снова увидеть дочь.

– Сам ей об этом скажешь?

– Знаешь, все-таки организуй нам ужин. Пора встретиться всем за одним столом. Как-никак, мы теперь семья. А в семье принято обзаводиться традициями, пусть это будет первая.

– Хорошо.

– И мяса побольше. Селен совсем отощала, да и Амина твоя недалеко ушла. Что уж говорить о Альме, она вообще скоро начнет падать в обмороки.

На что Амос улыбнулся и скоро исчез. Арман же облокотился на перила. Совместный ужин определенно пойдет всем на пользу. Глядишь и Дарий, который сейчас слышал весь разговор, ибо притаился тенью высоко под потолком, с Альмой посмотрят друг на друга по-новому. Отныне Цербер Дакар обрел семью, а значит, взял на себя большую ответственность и не имеет права посрамить честь своих предков.

Спустя несколько минут Арман отправился на встречу с травниками и лесорубами Церата, дабы разрешить между ними очередной спор. Ну, никак не могут найти общего языка, годами спорят. Да и городское общество лекарей требует аудиенции. Что ж, вынужденный отдых подошел к концу, пора браться за дела.

Альма в это время сидела в окружении сестер, те держали ее за руки, старались утешить, но бедняжка без конца плакала. Она рассказала обо всем, что с ней случилось, и пока рассказывала, снова и снова переживала сильнейшие душевные муки.

– Но ведь Арман пообещал, что больше не даст тебя в обиду, – Амина промокнула слезы Альмы платочком, – теперь не нужно бояться.

– Ты не понимаешь, – покачала головой, – я больше не боюсь Дария. Я себя боюсь.

– О чем ты? – Селен уставилась на сестру с непониманием.

– Я все чаще ощущаю в себе гнев, коего раньше не было. Теперь злость разгорается внутри, опаляет сознание. Понимаешь, я ведь искренне хотела убить Дария, хотела видеть, как он мучается перед смертью. Отец сказал, что я фея сострадания, что мой дар, мое предназначение – вселять в души людей умиротворение, избавлять от душевных страданий, однако что же на деле? На деле я наоборот хочу видеть, как тот же Дарий страдает.

– Не изводи себя, сестра. Это нормально – желать наказать подонка. Было бы куда страннее, если бы ты прониклась иными чувствами к Дарию.

– И все-таки. Ты не смогла поднять руку на Армана.

– Не успела.

– О, нет. Ты бы и не подняла. А вот я хотела и сделала то, что хотела. Простите меня, я чуть не лишила вас любимых мужчин.

– Ты не знала. Никто не знал.

День меж тем клонился к закату.

Сестры решили не разбредаться по своим покоям, а остаться в одних. Девушки разобрали вещи, расставили все по местам и распорядились, чтобы в комнату перенесли две кровати. Пока они не привыкли к новому дому, лучше держаться вместе, да и Альме одной оставаться не стоит. Дарию все равно веры нет.

А когда массивные напольные часы пробили девять часов вечера, в покои пожаловала служанка:

– Господин Дакар ожидает вас в столовой зале, – склонила голову.

– Как тебя зовут? – подошла к ней Селен.

– Лура, – и снова поклон.

– А откуда ты? – подсуетилась Амина.

– Из южной сельвы, я из рода черных эльфов, госпожа.

– У тебя очень красивые татуировки, – осмотрела ее Альма.