Влада забеспокоилась. Испугалась, что не исполнит отворот, не успеет. Только вот недавно испугалась, а сейчас так и думала о ворожбе. Поскорей бы сотворить всё! И если бы Звана глянула сейчас на Владу, то сразу бы поняла неладное. Но Купава не выпускала из-под своего взгляда настойчивого холопку, буравя ту строгими синеющими глазами.

— Гостей-то много, где ночевать они будут?

Холопка простодушно рассмеялась, не усомнилась в каверзном спросе Купавы.

— Что ты, голуба! Места всем хватит, терем-то огромный. А кому душно под поветью на сеновале лягут.

Влада быстро переглянулась с подругами. Купава, отложив костяной гребень, наигранно зевнула.

— Можешь идти, Звана, — велела Влада. — А завтра на заре приведи ко мне моих служанок Квету и Младу, — попросила она и добавила: — Хоть посмотрю на них, соскучилась, не видела со вчерашнего дня, всё ли с ними хорошо?

— Не волнуйся, княженка, отдыхали они нынче. Но воля твоя, Владислава Будевоевна, приведу, — преклонила голову Звана, и пока собирала рушники мокрые да лотки, Влада Полеля и Купава улеглись на перину, обнялись. Влада подумала только, что скоро постель делить будет с княжичем, и это была её последняя ночь, когда она ещё невеста.

Перед уходом Звана задула лучины.

— Дорой ночи, — бесшумно выплыла из опочивальни, оставляя девиц в кромешной темноте.

Полежав так некоторое время, Влада зашевелилась, соскользнула с высокого настила на пол, впопыхах заплела косу, девоньки её не отставали. Вперёд всех вышла Купава. На случай, если та попадётся челяди, у подруги есть более веские отговорки, нежели у Влады, которую, не дай боги, поймают княжны или Агния. Вот тогда позору не оберётся она. Куда ж невеста в предсвадебную ночь собралась простоволосая да босая, в одной исподней рубахе? Стыдобища!

Влада ступала, по коврам мягким, вдыхая разные запахи: воска и настоя крепкого, которым пропитались, казалось, стены, а про себя тихим шёпотом заговор читала на отвод глаз. Так и пошли в темноте да незамеченные, тем же ходом, каким Звана вела Владу ещё днём в баню. Выпорхнули легонько на крылечко заднего двора. В непроглядной тьме они спустились по ступенькам на двор и тут же схоронились, забежав под низкую поветь, поглубже в тень. Двор к великому опасению Влады не пустовал. По нему всё ещё сновала челядь и стражники, управляясь с вечерней работой.

— Ворожи, Владка, они ещё долго тут будут ходить, а нам поспеть бы надо… — толкнула в бок Купава.

Влада припомнила оморочку, которой научила её матушка ещё в отрочестве. Воображая, как холопов окутывает глухая плотная пелена, Влада зашевелила губами:

— Найди морока с любого бока — с ветреной и подветренной. Очи в тумане, а ум и разум в дурмане. Слово сказано, дело слеплено, слепыми очам быть заповедано. Крепко слово. Верное дело. Так будет.

— Пошли, — шепнула Влада, подталкивая впереди стоящую Полелю, которая так и не уразумела, что Влада сотворила.

Быстро пробежали до огороди, к ним так никто и не обернулся, не обратил взора, не окликнул, как будто сделались девицы невидимые. Вошли в закрытый со всех сторон высоким частоколом двор, где нынче плескались подружки под холодной водой у колодца. Сейчас же двор пустовал, но из-за приоткрытой двери предбанника сочился жёлтый свет. Заслышались мужские голоса, но не такие бравые, как в трапезной, а приглушённые и спокойные.

— Не один княжич там, — выдохнула Полеля, дух переводя, оборачиваясь к подругам. — Что делать будем, как выманивать?

— Давай подождём немного, — предложила Влада. — Кто-то из них да выйдет, а там видно будет, как дальше быть.

Зашли за угол, а там лавка, пригвождённая прямо к стенке, и вокруг кусты малинника.