Но Эролас отошел, сжимая мои плечи, увеличивая расстояние между нами. Мой ветер трепал его волосы вокруг его странного красивого лица. Он смотрел в мои глаза, выражение лица было нечитаемым. А потом он отпустил мои плечи и взялся за серебряные пуговицы, удерживающие невидимый наряд на месте. Он расстегнул одну за другой.

– Я знал, что ты была талантлива, – сказал он, пальцы двигались быстро и уверенно. – Но не представлял, что ты способна на такое чудо! Но ты способа на все, что задумаешь, с твоим пылом. Ты сильная.

– Что? – я ощущала себя глупой, маленькой. Не сильной. Я едва могла понять его слова. – Эролас…

Он прижал палец к моим губам. А потом снял с меня наряд из ветра. На миг его пальцы задели кожу моей шеи, и мое предательское тело задрожало в ответ, несмотря на страх, несмотря на ужас момента. О, почему я отбросила шансы ощутить его прикосновения в полной мере? Почему не понимала, как мало времени у нас осталось? Год и день казались большим сроком. Теперь… я отдала бы все хотя бы за час.

– Вот, – он сложил наряд из ветра и протянул мне. – Убери это. Ткань из тени у тебя?

Я кивнула, поспешила послушаться. Я спрятала ветер в медальон, открыла медальон с тенью, ощутила, как она освободилась. Я не видела, как она упала на пол. Но Эролас тут же поднял ткань из тени.

– Вот, – он укутал ею мои плечи. – Это поможет. Когда откроешь те двери, Валера, беги. Беги как можно дальше и быстрее! Я хотел бы отвести тебя домой. Я не хочу нарушать обещание тебе.

Мне было не по себе. Он уже нарушил то обещание. Нарушил, когда не сказал, что время шло там иначе, и моя сестра выросла на годы, пока для меня прошли дни. Я открыла рот, хотела обвинить и простить сразу.

Но он прижал ладони к моему лицу, и я забыла обо всем, затерялась в глубинах его золотых глаз.

– Моя отважная жена, – сказал он. – Ты могла всех нас спасти. Я верю, что ты так и сделала бы, но теперь… – он покачал головой. – Не иди за мной. Забудь меня, забудь все это. Вернись домой и живи спокойно, ведь ты не виновата в том, что случилось этой ночью. Может, только ты и не виновата в этом проклятом мире.

Дом снова задрожал. Что то рухнуло близко. А потом кусок потолка упал справа от меня. Я закричала, мой голос затерялся в шуме.

Но Эролас бросился, обвил рукой мои плечи, защищая, другой рукой схватился за ручку двойной двери и открыл ее. Я посмотрела на мир зелени, света солнца, отличающегося от мира лунного света, где я стояла. Странность этого на миг показалась такой большой, такой ужасной. Я не могла понять, как сбежать туда.

А потом он сказал мне на ухо:

– Прощай, Валера. Я любил тебя больше, чем считал возможным любить другую живую душу. Пусть твоя жизнь будет полна радости.

– Эролас! – закричала я. Я пыталась повернуться, увидеть его. Моя ладонь потянулась из под ткани из тени к его ладони.

Но меня толкнули между лопаток, и я вылетела за дверь на ступеньки крыльца. Я рухнула на колени, ткань из тени собралась складками вокруг меня, скрывая меня полностью. Меня оглушал рев, взрывы. Стекло разбивалось, ломался камень, стены и башни рушились. Я сжалась в комок под тканью из тени, закрыв руками голову, ожидая, что Орикан рухнет на меня, задавит меня лавиной обломков.

Другие звуки наполнили мои уши – вой, жуткий хохот. Грохот, который я не могла описать, словно огромный прибор рвал слои реальности. Я подумала, что услышала голос Эроласа, но мне могло показаться.

И все утихло.

Стало ужасно тихим.

29

Дрожа так сильно, что кости могли разбиться, я глубоко дышала.