Оуэн засыпает с телефоном на груди и с улыбкой на лице.

Он встает с постели и идет к окну своей спальни. Полиция вернулась. Они все еще копаются в саду за домом. Вчера вечером перед отъездом они оцепили весь сад, поговорили со всеми местными жителями, попросили их не проникать за ленту ограждения. Всю ночь рядом со строительной площадкой стоял одинокий полицейский.

Оуэн всматривается в то место в траве, которое вчера осматривала полиция, где они нашли чехол для телефона. Он смотрит на траву, и в его голове что-то мелькает. Какое-то движение, крик боли.

Он вытряхивает эту мысль из головы и отправляется в ванную, где принимает душ и моет голову. В зеркале на стене ванной комнаты он смотрит на свои волосы и решает, что они отросли, стали слишком длинные. Он не уверен, что хочет пойти в парикмахерскую только для того, чтобы подровнять концы, поэтому берет из шкафчика в ванной ножницы, пальцами зачесывает волосы на лоб, приглаживает их и подстригает по линии бровей. Он начинает с левой стороны, смотрит, как темные пряди падают в раковину, где они похожи на крошечные выброшенные усы. Он собирается подрезать волосы с правой стороны и на темени, когда раздается громкий настойчивый стук в дверь. Оуэн слегка вздрагивает, и острый кончик ножниц царапает ему кожу. Появляется капля крови, Оуэн торопливо растирает ее и кричит:

– Что?!

– Оуэн, – говорит Тесси. – Пришла полиция. Им нужно, чтобы ты вышел к ним.

Оуэн вздыхает.

– Буду через несколько минут.

– Сэр, – слышит он мужской голос, – нам нужно, чтобы вы вышли сейчас же. Убедительная просьба.

– Я только что вышел из душа. Вам придется подождать.

– Сэр, пожалуйста, выходите.

– Черт, – бормочет под нос Оуэн. Он быстро вытирается полотенцем, натягивает старый банный халат и открывает дверь. При его виде Тесси слегка вздрагивает.

– Могу я хотя бы одеться? – говорит он стоящему рядом с ней офицеру в форме.

Офицер поворачивается к стоящей позади него женщине. Это детектив-инспектор Керри. Она кивает.

– Но, боюсь, я вынуждена просить констебля Родригеса пойти с вами.

– Что?

– Извините. Просто таковы правила.

– Но чем это вызвано? В чем срочность?

– В том, мистер Пик, что мы должны доставить вас в участок, чтобы допросить по поводу исчезновения Сафайр Мэддокс. У нас также есть ордер на обыск вашей комнаты. – Она показывает лист бумаги. Оуэн моргает. – Боюсь, это означает, что мы должны проследить за тем, чтобы вы ничего не трогали в своей комнате. Извините, – говорит она и улыбается. Ее улыбка его нервирует. На первый взгляд она почти приятная, но в самых дальних ее уголках таится что-то холодное и жестокое.

Он хочет что-то сказать, но понимает, что не может подобрать слов. Он на каком-то уровне осознает: все, что здесь происходит, он может еще больше усугубить, сказав или сделав что-то неправильное. Поэтому он решительно кивает и направляется в свою комнату, мужчина-констебль идет за ним следом. Пока Оуэн одевается, его взгляд блуждает по комнате. Он пытается вспомнить, что здесь может быть, что они могут найти, что могло бы каким-то образом связать его с исчезновением девушки, о которой он еще два дня назад никогда не слышал, девушки, которую он, возможно, даже не видел, и она ему только померещилась.

– Быстрее, мистер Пик, пожалуйста.

Он надевает вчерашнюю одежду. Он бросил ее в груду белья для стирки, намереваясь сегодня надеть что-то свежее, но сейчас он даже не может придумать, что бы ему надеть. Он натягивает свои старые, подклеенные ботинки и проводит рукой по мокрым волосам. И нащупывает на лбу что-то непонятное. Убирает руку и видит: это засохшая кровь от острых ножниц.