Он как-то странно скривил губы и кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – У нас все хорошо.

А потом – и не говорите мне, что зря я это сделала, потому что уже слишком поздно, я все равно сделала это, – я пристально посмотрела ему в глаза и спросила:

– Как поживает Алисия?

Разрази меня гром! Что угодно. Он это заслужил. Он стоял там в своей пидорской шапке, с курткой в пластиковом пакете, подарком, который ему купила жена, решив по глупости, что он верный муж, а не похотливое животное.

– Извини? – переспросил он, и я увидела, как в его глазах задергалась паника, словно крошечные головастики.

– Как поживает Алисия? – повторила я и моментально ощутила прилив адреналина к сердцу. Мой мозг, наконец, понял, что только что сделали мои губы. – Ваша коллега.

Он кивнул, затем покачал головой и спросил:

– Извини. Но откуда ты знаешь Алисию? Разве ты вернулась в клинику?

Я лишь покачала головой и улыбнулась. Заметив, как он пытается что-то сказать или сделать, я решила, что сейчас самое время отойти подальше от ручной гранаты, из которой я только что выдернула чеку.

– В любом случае, было приятно увидеть вас, Роан, – сказала я. – Счастливого праздника.

Когда я уходила, он повернулся и спросил:

– Но, Сафайр… что ты имела в виду?

– Некогда разговаривать. Тороплюсь. Нужно бежать.

Я пулей проскочила последний отрезок пути по холму, наверное, со скоростью миль сто в час. Роскошные деревья, украшенные массой белых мерцающих огоньков. Рестораны, полные богатых людей. Я летела мимо художественных галерей, агентств по продаже недвижимости, маникюрных салонов с розовыми люстрами. Когда я добралась до вершины холма, уже стемнело. Я встала, подбоченилась и посмотрела вниз. Я дышала так шумно, что могла слышать лишь собственное дыхание.

34

Оуэн сидит в комнате с бледно-голубыми стенами, широким окном – с одной стороны и высоким и узким – с другой, с непрозрачным рельефным стеклом и тремя белыми вертикальными металлическими прутьями.

Перед ним инспектор Керри и еще один полицейский, инспектор по имени Джек Генри. На нем поверх обтягивающей белой рубашки очень красивый синий костюм. У него светлые волосы, как у инспектора Керри, и они примерно одного возраста. Вместе они выглядят странно, как парочка, которая только что заказала пиццу в сетевом ресторане «Зиззи» и теперь натужно пытается придумать, о чем им поговорить.

– Итак, Оуэн. – Инспектор Керри улыбается и перелистывает свои бумаги. – Я очень благодарна вам за то, что вы согласились приехать так срочно, и за ваше сотрудничество. Спасибо.

– Ничего страшного, – отвечает Оуэн.

– Мы постараемся сделать ваше пребывание здесь как можно короче. Я уверена, вас ждут собственные срочные дела. Но, к вашему сведению, у нас есть ордер, позволяющий нам задержать вас на сутки для проведения допроса. Поэтому, если вам нужно с кем-то поговорить, просто дайте нам знать, и мы свяжемся с ними вместо вас. Договорились?

Она снова улыбается.

Оуэн кивает.

– Итак, Оуэн, – начинает она, включив диктофон на запись. – Вернемся к вечеру четырнадцатого февраля, если не возражаете. Я знаю, мы уже о нем говорили, но сейчас нам необходимо это официально зафиксировать, так что этот разговор записывается. Значит, вы в тот вечер выходили из дома?

– Да.

– И где вы были?

– В итальянском ресторане.