— Думаешь, легко на это решиться?

— Ты не скажешь, что это из-за меня, я знаю.

— А у тебя зуд начнется, если я не дам тебе окончательно себя растоптать?

Это обидело ее всерьез.

— Ты считаешь, что я хотела всего лишь растоптать тебя?

Он отозвался насмешливо:

— Конечно же, нет, извини. Я совсем забыл о твоей неземной любви.

— Это так смешно?

— Смотря с чьей точки зрения.

"Он никогда не перестанет издеваться", — Лилька заставила себя проговорить ему в тон:

— Может, мы прекратим орать на всю планету и спустимся вниз? Мы с тобой похожи на двух взбесившихся орлов.

Он рассмеялся:

— Взбесившихся, это точно. Но не орлов.

Подумав, она решила спросить:

— А кого?

Саша отозвался так быстро, точно ответ уже был заготовлен:

— На двух посторонних, столкнувшихся в горах. Здесь море свободного места, а они что-то делят.

— Только не место…

— Нет? — он сделал изумленное лицо. — А похоже.

Лилька устало сообщила:

— Я спускаюсь. Если хочешь, чтоб я снова заблудилась, оставайся.

— Это нечестно, — холодно заметил он.

— А я не пионерка! Я не давала клятву быть честной.

— Это я уже понял.

Она ругнула себя: "Опять вляпалась! Что я не сказала бы, ему все удается перевернуть".

Не спросив, идет ли он вниз, Лилька начала спускаться, старательно глядя под ноги. Только сейчас она заметила, что до сих пор не встретилось ни одного горного жителя: ни ящерки, ни змеи… Если б ей удалось кого-нибудь поймать, это могло бы развеселить Сашу. Она печально возразила себе: "Вряд ли… Мне к нему уже не подобраться. Он опутал себя настоящей колючей проволокой. И пустил ток…"

Она не обрадовалась даже, когда заметила, как мелькнула Сашкина куртка — чуть позади, но все же поблизости. Оттого, что они спустятся вниз, уже ничего не изменится. В детстве они вместе поднимались, а теперь спускаются. Это совсем не то…

Спрыгнув с последнего камня, Лилька оглянулась, и встретила Сашин взгляд. Он показался ей не злым и не обиженным, но и нежности в нем не было. Ничего не было. У Лильки стало еще паршивее на душе: "Ему и вправду наплевать на меня?"

— Может, поедем ко мне? — неуверенно предложила она. — Заночуешь.

— На ни кем не оскверненном дедушкином диване? — спросил он без усмешки.

— Я просто подумала, что, может, тебе не стоит появляться там… какое-то время…

— Воображаешь, что они бегают по дому голыми и… — Саша оборвал себя и мрачно добавил: — Извини.

— Я знаю, что они… чем они…

Он заглянул ей в глаза и проговорил так серьезно, что Лильке захотелось зажать ему рот:

— Я никогда не смогу забыть этого, понимаешь? Я каждую секунду буду помнить, что ты принадлежишь ему.

— Я не принадлежу ему…

— Принадлежишь. Душой и телом. Кого ты пытаешься убедить, что это не так? Себя?

Она не ответила, и Саша продолжил:

— Поэтому не надо изображать желание вернуть то, что было у нас с тобой. Если ты для меня стараешься, то не надо. Ведь, как оказалось, ничего и не было. Другое дело, что я об этом не знал. И чувствую себя идиотом.

Резким жестом он остановил ее попытку возразить:

— Но я всегда помогу тебе, если надо будет. Собственно, поэтому я сюда и примчался. Ты ведь все равно не чужой мне человек.