Он проходит дальше в комнату.

– Что тогда стряслось? Ты написала, чтобы срочно приехал.

– Да, но со мной ничего не случилось.

– Фух, – вырвался вздох облегчения из его уст, он чуть расслабился.

– Лесли умерла, – говорю я, не желая откладывать. Все равно он рано или поздно узнает.

– Что? – Ноги подогнулись, и он рухнул на диван.

– Ее труп обнаружили сегодня утром, – киваю я.

– К-как?

– Не знаю. Но в новостях сказали, что ее убили.

– Когда она умерла? – Он сжал рукой бороду.

– В последний раз ее видели в понедельник вечером.

Он резко поднял голову.

– В понедельник вечером? Т-то есть… – Повернувшись, смотрит в окно, наверняка вспоминает, как ночью стоял посреди двора Лесли.

Выглядит он испуганным, словно потерянный ребенок. На языке вертится вопрос, никак не осмелюсь его задать. Но надо.

– Хадсон, ты мне сказал, что не нужно больше думать о Лесли. Что ты имел в виду?

– Господи! – Его глаза широко раскрыты, уголки рта печально опущены вниз. – Думаешь, это я? Так вот к чему все эти сообщения! Хочешь сказать, это моих рук дело? – Растерянно он проводит рукой по волосам.

– Я всего лишь спросила, – говорю я как можно спокойнее. В своем расследовании я зашла слишком далеко, надо дать ему возможность объяснить все самому.

Мы пересекаемся взглядами, он качает головой.

– Я всего лишь имел в виду, что в убийстве Молли полиция меня больше не подозревает.

– Кто тебе это сказал? – Я не удивлена, об этом говорила Лесли.

– Лесли.

– Ты говорил с ней?

– Не совсем, – ответил он. – В последний раз, собираясь на пробежку, я слышал, как она разговаривает с подругами. Это было в понедельник утром, я еще не ушел на работу.

– Что именно она сказала?

– Я мало что услышал. Из уха выпал эйрподс: я искал его в траве, а в это время Лесли с подругами прогуливались по улице. Не хотел здороваться, спрятался за деревом. Сначала они говорили что-то про отпечатки пальцев, что в базе их нет. Потом Лесли сказала, что полиции удалось выяснить: Молли с кем-то встречалась.

– С кем?

– Без понятия, – сморщился он. – Они тогда ушли далеко вперед.

Тяжело вздохнув, я села. Если он говорит правду, то это меняет дело. Ее убил ухажер, разве обычно не так бывает? А Лесли принялась вынюхивать, что к чему. Может, даже напала на след? У того, кто убил Молли, были все основания убить и Лесли. Из-за того, что подозревала Хадсона, я покрылась пунцовыми пятнами.

– Вот почему я не собирался звонить детективу. Но теперь, пожалуй, все-таки стоит.

– Что? Зачем? – спросила я.

– Той ночью я был у дома Лесли. Мы оба там были. Что если нас кто-то видел?

Эта же мысль весь день крутится у меня в голове. Но выбежав за ним, я осмотрелась. Никого не было.

– Вряд ли кто нас видел, – отвечаю я, надеясь в глубине души, что это правда. Хотя я не знаю, как долго Хадсон там простоял. Вдруг его кто-то заметил раньше меня?

– Но мы не знаем наверняка, – сказал он, словно услышав мои мысли. – Зато все знают, как Лесли меня ненавидела.

– Она и меня ненавидела. И много кого еще. Не делать же убийцу из всех подряд.

Он взглянул на меня раздраженно.

– Она винила меня в смерти дочери и много лет меня изводила.