|
— Можете, если хотите, садиться в кабину, но ходите только по черной части крыльев, не ступайте на желтую. Будьте здесь внимательны. Затем я спросил у того из мальчиков, который выглядел серьезнее других: — Паренек, сколько жителей в вашем городе? — Две тысячи сто шестьдесят. Он знал точную цифру. Внезапно возле хвоста самолета раздался небольшой взрыв и в воздухе закружилось несколько травинок. — Ой, ребята, давайте со своими хлопушками подальше от аэроплана, договорились? Со стороны группы мальчишек донеслись галдеж и смех, за которым последовал еще один взрыв под самым кончиком крыла. В этот момент я больше всего напоминал себе учителя младших классов, у которого возникли проблемы с дисциплиной. — Если еще кто-нибудь бросит хлопушку возле этого аэроплана, я его поймаю и швырну дальше той дороги! Если кто-то плохо понял, ему ничего хорошего не светит! Угроза сработала мгновенно. В радиусе ста метров возле аэроплана взрывов больше не было. Ребята роились вокруг нас как рыбы-лоцманы возле акул. Когда мы отходили от биплана, все следовали за нами. Когда мы прислонялись спиной к крылу, прислонялись и все остальные. Все их разговоры были вокруг того, кто отважился бы полететь, а кто нет... великое испытание. — Я бы полетел, если бы у меня были деньги. Просто у меня их нет. — А если я одолжу тебе три доллара, Джимми, ты полетишь? — Нет, — ответил Джимми. — Я не смогу тебе потом вернуть. Их страх перед самолетом был необычайным. Каждый из мальчишек то и дело заговаривал о катастрофах. «Что вы будете делать, если в воздухе отвалятся крылья? А если не откроется парашют?» Создавалось впечатление, что жители Кахокии будут сильно разочарованы, если с нами ни разу не произойдет несчастного случая. — А я думал, что вы — смелые ребята, — сказал Стью. — Но оказывается, никто из вас не осмелится даже один раз подняться в воздух? Они собрались на совет и пришли к выводу, что могут наскрести три доллара. Затем они послали к нам одного мальчика для переговоров. — Если мы заплатим вам три доллара, мистер, вы покажете нам фигуры высшего пилотажа? — Вы хотите сказать, что никто не хочет прокатиться? — спросил я. — Вы все будете наблюдать с земли? — Да. Мы заплатим вам три доллара. Чувствовалось влияние человеческого общества. Если никто из нас не может рискнуть, мы все вместе будем наблюдателями. Ребята собрались возле конца взлетной полосы и уселись на траву возле дороги. Я вырулил на дальний конец взлетной полосы, с тем чтобы взлететь над ними в направлении города, что будет к тому же неплохой рекламой. Мальчишки были лишь маленькими точечками вдали, когда колеса аэроплана оторвались от земли, но вместо того, чтобы подниматься вверх, мы остались вблизи земли, срезая в бреющем полете верхушки травинок, набирая скорость и направляясь прямо в толпу детей. Если сейчас заглохнет мотор, думал я, мы поднимемся немного вверх, повернем направо и сядем на гороховое поле. Но мальчики всего этого не знали. Всё, что они видели, — это был биплан, который разрастался перед ними до невиданных размеров, летя с ревом в их сторону, не сворачивая, не набирая высоту, но приближаясь, приближаясь, подобно огромной пятитонной хлопушке. Как только они начали разбегаться в стороны и искать укрытие, мы с бипланом взмыли круто вверх и резко повернули вправо, оставляя гороховое поле в пределах досягаемости на тот случай, если придется планировать к нему с отказавшим мотором. Один раз мы пролетели над городом для рекламы, а затем вернулись обратно в район взлетной полосы и закружились в петлях, бочках, горках и пикировании. |
