-  Похоже, это ваши постарались, - сказал я Перебатько.

    -  Нет, - он профессионально оценил ситуацию, - у нас другой почерк, это больше похоже на твой любимый «Зет».

    В квартире было тихо. Устраивать засаду за сорванными дверями было бы нелогично, так что в квартиру я вошел без особых предосторожностей. Здесь все было кувырком, вещи раскиданы, сторожевое телевизионное устройство расстреляно.

    -  Ну и что дальше? - спросил генерал, рассматривая разгромленное жилье.

    Ответить я не успел. Прикрытая в гостиную дверь отворилась и в холл выглянула Электра. Сначала она увидела генерала и испугалась, но увидела меня и успокоилась.

    -  А, это ты, - сказала она. - Нет, ты только посмотри, что они здесь наделали!

    -  Кто они? Где все и что случилось? - растеряно спросил я.

    -  Я сама ничего не знаю, - ответила она. - Мы вернулись вчера утром, и я сразу же поехала к маме. Она совсем разболелась. Я сюда забежала на минутку предупредить, что останусь у нее, а тут сам видишь…

    -  Понятно, - сказал я, хотя мне ничего понятно не было. - Что с твоей мамой?

    -  Если бы знать, врачи говорят разное…

    -  Ладно, пошли отсюда, - решил я. - Попробую тебе помочь, а с этим мы потом разберемся.

    -  Может быть, теперь ты меня отпустишь? - спросил Перебатько. - Я ко всему этому не имею никакого отношения!

    -  Ну что вы, Александр Богданович, вы наша последняя надежда. Мы, в крайнем случае, поменяем вас по бартеру на своих друзей. Так что замолчите и не раздражайте меня.

    -  Кто это? - спросила Электра.

    -  Наш обменный фонд, - ответил я. - Знакомься, генерал Перебатько.

    -  Неужели тот самый генерал Перебатько? То-то я смотрю, у вас знакомое лицо, я вас столько раз видела в криминальных новостях, - обрадовалась она. - Вы по телевизору выглядели таким импозантным мужчиной! Мама говорит, что хорошо знала вас в молодости!

    -  Вот и прекрасно, мы их заново познакомим, - сказал я, подталкивая генерала к выходу.

    Александр Богданович нехотя подчинился. Мы вышли из квартиры и беспрепятственно покинули дом. Ехать к Электриной матери на казённой милицейской машине я не рискнул, подумал, что её непременно отслеживают.

    Остановил такси. Водитель, услышав адрес, начал ворчать, что в такой поганый район поедет только за два счетчика. Деньги на карточке у меня были, я не стал спорить. Генерал, не скрывая недовольства, забрался в салон. Девушка, не понимая, что между нами происходит, оживленно рассказывала ему о своей матери. Перебатько рассеяно слушал, не выказывая к старой знакомой никакого интереса.

    Время было послеобеденное, мы с Перебатько утром не успели даже позавтракать, и теперь, больше знакомства с больной мамой, я хотел где-нибудь перекусить.

    -  У вас дома есть какая-нибудь еда? - спросил я девушку.

    -  Можно будет купить возле дома, - сказала она. - У нас в социальном районе все продают с большими скидкам.

    -  Так вы живете в социалке? - чего-то испугался генерал.

    -  А что это такое? - спросил я.

    -  Социальные дома… - начал говорить Перебатько, но его перебил таксист.