Элли сделала шаг, и они остались лежать на полу у ее ног.

— Туфли оставь. Ими мы займемся позже, — продолжил он.

Подняв ее трусики с пола, он, не отрывая от нее взгляда, поднес их к лицу и вдохнул их аромат.

Это было невероятно. Желание, смешанное с шоком, нахлынуло на нее. Элли чувствовала себя сильной и беспомощной одновременно. И она больше не могла ждать. Ожидание убивало ее.

— Джон, — нетерпеливо позвала она.

— Тихо, — шепнул он, зарывшись лицом в шелк ее платья прямо под грудью, в то время как его руки снова легли ей на бедра.

Элли втянула в себя воздух и оперлась руками о его плечи. Пальцы Джона нашли под платьем самое чувствительное место.

Эллисон дернулась от пронзившего ее острого наслаждения.

— Не двигайся, — велел он, удерживая ее другой рукой.

Ноги Эллисон задрожали, с губ сорвался болезненный стон. Там, где он касался ее, все жарко ныло.

— Не двигайся, — повторил он, продолжая ласкать ее между ног.

Элли зажмурилась, пытаясь подчиниться приказу, но это было сильнее ее. Его пальцы доводили ее до безумия. На глаза набежали слезы, пальцы вцепились в его плечи.

Ощущения были просто невероятными. Наслаждение — почти невыносимым. Еще немножко, и она… если он не остановится сейчас, она не отвечает за свое тело. А она хотела достигнуть экстаза вместе с ним.

В панике Элли схватила его за запястье.

— Пожалуйста, я больше не могу, — взмолилась она.

С бьющимся сердцем она заглянула ему в глаза. И увидела там удовлетворение. Он прекрасно знал, что творится с ней. Он хотел довести ее до безумия своими пальцами, и не только…

Не говоря ни слова, Джон убрал руку.

Лишившись прикосновений его горячих пальцев, она задрожала.

Но тут его руки скользнули вверх и замерли на бретельках ее вечернего платья.

Джон вопросительно взглянул на нее, ожидая реакции.

— Пожалуйста, — попросила Эллисон.

Его взгляд обжег ее кожу в вырезе платья.

— Сними лифчик, — приказал он. — Я хочу видеть тебя голой.

Снова шок. И снова желание. Горячее, чувственное, всепоглощающее. Ее соски затвердели и поднялись ему навстречу, а в животе все сжалось от нетерпения. Страсть, раскаленная, как лава, потекла по жилам.

Дрожащими руками она потянулась к застежке на лифчике. Застежка щелкнула, и…

Она вытянула черный кружевной лифчик без бретелек из декольте. На его щеке дрогнул мускул. Грудь бурно вздымалась. Видимо, эта игра была мучительной не только для нее…

Очень медленно Джей Ти потянул бретельки вниз с ее плеч. Шелковое платье послушно скользнуло вниз, задержавшись на ее твердых, как камешки, сосках. Джон намеренно медленно потер шелковую ткань о ее соски. Ощущение было невероятным.

— Ты меня мучаешь, — выдохнула она, чувствуя, что скоро опять окажется на грани.

Если так будет продолжаться, она снова утратит контроль над своим телом.

— Но тебе это нравится, — прошептал он, стягивая ее платье до талии. Джон убрал руки, и платье скользнуло на пол.

Прикосновения его шершавых пальцев к ее нежным соскам вызвали у нее сладостную дрожь. Он взвешивал ее груди в своих ладонях, обводил соски большими пальцами, сжимал и дразнил их. Ему некуда было спешить. И каждая новая ласка вызывала у нее прерывистый вздох.

Наконец он отпустил ее груди и положил руки ей на талию, наклоняясь все ближе, пока ее соски не оказались в опасной близости от его рта.

Никогда она не чувствовала себя такой возбужденной и такой беспомощной.