|
Всего навсего небольшой званый вечер, но соберутся все ваши друзья. – У него такой вид, словно он не узнает тебя, Эйлин. – Какой вздор, Коки, – резко бросила Эйлин, поворачиваясь к своему спутнику, поистине примечательному представителю противоположного пола, в чудовищно огромном галстуке, доходившем едва ли не до ушей, сиреневых утренних бриджах и блестящих ботфортах. Пальто отливало бледно желтым. Видение было настолько впечатляющим, что Алек поморщился. Он не знал, кто стоит перед ним, но мгновенно уверился, что этот молодчик – фат чистейшей воды. – Коки, – произнес он вслух, слегка кланяясь. – Приходите, старина. Эйлин по прежнему живет на Клейборн стрит, номер семь. – Я всем расскажу, что вы вернулись в Лондон. Алек кивнул. Позже он решит, под каким предлогом отказаться от визита. Сейчас у него и без того много проблем, и все не слишком приятные. Нужно привести в действие план, и не один. Час спустя Алек сидел за обеденным столом напротив жены в маленькой круглой комнате, на редкость теплой, уютной и уединенной. Джинни не сводила глаз с мужа: – Что, Алек? Что сказал твой адв… поверенный? – Его зовут Джонатан Рейфер, и он знает меня едва ли не с пеленок. Большой друг покойного отца. Его жена даже прислала мне сливовый торт, по словам мистера Рейфера, мой любимый, – угрюмо сообщил Алек и, подцепив на вилку ломтик ветчины, стал задумчиво жевать, оглядывая маленькую комнату. Изящная мебель. Интересно, кто обставлял ее? – Ты не хотела бы обедать в парадной столовой? – осведомился он у Джинни. – Она слишком холодна и велика для нас двоих. На этот разумный довод ответа у него не нашлось. – Поверенный… мистер Рейфер, что он сказал, Алек? – Что кто то замыслил недоброе. Сэр Эдуард Мортимер, местный судья, утверждает, что поджог – работа недовольных мной арендаторов. Будто именно они убили управляющего и сожгли дом. Дня через два я уезжаю в Каррик Грейндж, чтобы самому докопаться до сути дела. К сожалению, мистер Рейфер не ездил туда и пересказал все, что случилось, со слов сэра Эдуарда. Не знаю, сколько времени пробуду там, но… – Холли и я, естественно, едем с тобой. – Я не инвалид, Юджиния! – Нет, но не в этом дело. Где ты остановишься в Нортумберленде? Где будешь жить? В разоренной спальне? Кто позаботится о твоем обеде? Кто проследит за тем, чтобы дом перестроили и обставили заново? Джинни осеклась, поняв, что зашла слишком далеко. Она действительно намеревалась заняться всем, что успела перечислить, но не была уверена, как отнесется к этому Алек. Более того, все это не имело никакого значения. Она просто не могла вынести мысли о разлуке. – Большая часть твоего списка может выполняться слугами – в конце концов, это их обязанность. Он был, несомненно, прав, но тем не менее Джинни мгновенно ощетинилась: – А кто будет спать с тобой каждую ночь? Тоже слуги? – Кто знает? Думаю, и в сельской местности найдется немало покладистых женщин. Джинни охнула, но Алек резко велел: – Немедленно успокойся и прекрати причитать. Там может быть опасно. Не припоминаю арендаторов, которые могли бы пойти на подобное, но всякое бывает. Ты останешься здесь, в Лондоне, в безопасности, с моей дочерью. – Алек, мы с тобой пережили и не такую опасность во время урагана. Не понимаю, почему ты так странно воспринимаешь обычную поездку в деревенское поместье. И тут она услышала прежнего Алека, многие поколения предков которого привыкли повелевать от рождения, высокомерно отдавать приказы, ожидая безусловного повиновения: – Я все решил, Джинни. |
