|
Исполнив поручение и поклонившись, слуга ушел. Мерси прочла имя на карточке. Приехала смотрительница! Мерси посмотрела на письмо. Это был печатный циркуляр, на пустой странице которого написано несколько строк карандашом. Печатные и рукописные строчки прыгали перед ее глазами. Она чувствовала скорее, чем видела, что глаза леди Джэнет смотрят на нее пристально и подозрительно. С приездом смотрительницы настал конец ложным предлогам и жестоким отсрочкам. – Это ваша приятельница, душа моя? – Да, леди Джэнет. – А я знакома с нею? – Не думаю, леди Джэнет. – Вы как будто взволнованы. Не привезла ли дурных известий ваша гостья? Не могу ли я сделать что нибудь для вас? – Вы можете умножить – неизмеримо умножить – всю вашу прошлую доброту, если только будете иметь со мной терпение и простите меня. – Иметь с вами терпение и простить вас? Я не понимаю. – Я постараюсь объясниться. Что ни думали бы вы обо мне, леди Джэнет, ради Бога, не считайте меня неблагодарной. Леди Джэнет подняла руку, приказывая замолчать. – Я ненавижу объяснения, – сказала она резко, – никто не должен знать этого лучше вас. Может быть, письмо этой дамы объяснит за вас. Почему вы не посмотрели еще на него? – Я очень взволнована, как вы сейчас заметили. – Вы не запрещаете мне узнать, кто ваша гостья? – Нет, леди Джэнет. – Если так, дайте мне взглянуть на ее карточку. Мерси отдала леди Джэнет карточку смотрительницы, так же как отдала телеграмму Орасу. Леди Джэнет прочла имя на карточке, подумала, решила, что это имя незнакомо ей, – и взглянула на адрес. «Западный Окружной Приют, на Мельбурнской дороге». – Эта дама живет в приюте, – сказала она, говоря сама с собой, – и приехала сюда по условию – насколько я помню слова слуги. Странное выбрала она время, если приехала за подпиской. Она замолчала, брови ее нахмурились, лицо стало суровым. Одно ее слово довело бы разговор до неизбежного конца, но она не хотела сказать это слово. До последней минуты она настойчиво не хотела знать правды. Положив карточку на кушетку возле себя, она указала своим длинным пожелтевшим пальцем на печатный циркуляр, лежавший возле ее собственного письма на коленях Мерси. – Вы намерены это читать или нет? – спросила она. Мерси подняла на леди Джэнет глаза, быстро наполнившиеся слезами. – Могу я просить ваше сиятельство прочесть за меня? – сказала она и подала леди Джэнет письмо смотрительницы. Это был печатный циркуляр о новом развитии благотворительного отдела в приюте. Жертвователи уведомлялись, что было решено давать убежище и воспитание в заведении (до сих пор назначенное только для падших женщин) осиротелым и бедным детям, найденным на улицах. Вопрос о числе людей, таким образом спасаемых, предоставлялся, разумеется, доброте жертвователей на приют. Содержание каждого ребенка было оценено очень дешево. Список влиятельных особ, которые подписались на эти издержки, и краткое изложение успехов нового дела завершали циркуляр. Строки, написанные карандашом (рукою смотрительницы), находились на пустой странице. «Ваше письмо сообщает мне, милая моя, что вам было бы приятно, вспоминая ваше собственное детство, заняться, по возвращении к нам, спасением бедных детей, оставшихся без всякой помощи на свете. Наш циркуляр сообщит вам, что я могу исполнить ваши желания. Цель моей поездки в этот вечер – взять бедного ребенка у вас по соседству – девочку, которая очень нуждается в нашем попечении. Я осмелилась привезти ее с собой, думая, что она может примирить вас с наступающей переменой в вашей жизни. Вы найдете нас обеих ожидающими вас ехать в ваш прежний дом. Я пишу это, а не говорю, так как узнала от слуги, что вы не одна, а я не хочу, будучи незнакома, беспокоить хозяйку дома». |
