|
– Меня зовут Грэс Розбери. А вас как? Сиделка колебалась. – У меня не такое хорошенькое имя, как у вас, – сказала она, все еще колеблясь. – Называйте меня Мерси Мерик, – прибавила она после минутного соображения. Назвала ли она фальшивое имя? Не соединялось ли с ее настоящим именем имя какой нибудь несчастной знаменитости? Мисс Розбери не медлила задать себе эти вопросы. – Чем я могу отблагодарить, – воскликнула она с признательностью, – за вашу сестринскую доброту к такой посторонней женщине, как я? – Я только исполнила свою обязанность, – ответила Мерси Мерик довольно холодно. – Не говорите об этом… – Я должна говорить. В каком положении нашли вы меня, когда французские солдаты прогнали немцев! Мой дорожный экипаж был остановлен, лошади угнаны, сама я находилась в незнакомой стране, ночью, деньги и вещи у меня отняли, я промокла до костей от проливного дождя. Я обязана вам приютом в этом месте – я надела ваше платье, – я умерла бы от испуга и стыда, если бы не вы. Чем я могу вас отблагодарить за такую любезность? Мерси поставила стул для своей гостьи возле стола капитана, а сама села несколько поодаль на старый сундук в углу комнаты. – Могу я задать вам вопрос? – спросила она вдруг. – Сто вопросов, если вы хотите! – вскричала Грэс. Она посмотрела на угасающий огонь в печи и на смутно видневшуюся фигуру своей собеседницы, сидевшей в самом темном углу комнаты. – Эта жалкая свеча почти не светит, – сказала Грэс с тревогой. – Она не долго прогорит. Не можем ли мы сделать эту комнату повеселее? Выйдите из вашего угла. Прикажите принести дров и свечей. Мерси осталась сидеть в своем углу и покачала головою. – Свечи и дрова здесь редкость, – ответила она. – Мы должны иметь терпение, если и останемся в темноте. Скажите мне, – продолжала она, чуть чуть повысив свей тихий голос, – как это вы рискнули переезжать границу во время войны? Голос Грэс задрожал, когда она ответила на этот вопрос. Минутная оживленность обращения Грэс вдруг оставила ее. – У меня были побудительные причины вернуться в Англию, – сказала она. – Одна? – удивилась Мэрси. – С вами не было никого? Голова Грэс опустилась на грудь. – Я оставила моего единственного покровителя – моего отца на английском кладбище в Риме, – ответила она просто. – Мать моя умерла несколько лет тому назад в Канаде. Туманная фигура сиделки вдруг переменила свое положение на сундуке. Она вздрогнула, когда последние слое а сорвались с губ мисс Розбери. – Вы знаете Канаду? – спросила Грэс. – Хорошо, – прозвучал короткий ответ – дан он был неохотно, как ни был короток. – Бывали вы близ Порта Логана? – Я жила в нескольких милях от Порта Логана. – Когда? – Некоторое время тому назад. С этими словами Мэрси Мерик опять отодвинулась в свой угол и переменила тему разговора. – Ваши родственники в Англии должны очень беспокоиться о вас, – сказала она. Грэс вздохнула. – У меня нет родственников в Англии. Вы не можете себе представить женщину более одинокую, чем я. Когда здоровье моего отца расстроилось, мы уехали из Канады по совету доктора, надеясь на благотворное влияние итальянского климата. Его смерть оставила меня не только одинокой, но и бедной. Она замолчала и вынула кожаный бумажник из широкого серого плаща, который дала ей сиделка. – Все мои надежды в жизни, – продолжала она, – заключаются в этом маленьком бумажнике. Это единственное сокровище удалось мне скрыть, когда отняли у меня другие вещи. Мерси едва могла рассмотреть бумажник, когда Грэс показывала его в сгущающейся темноте комнаты. |
