|
– Конечно, – ответил Джулиан, – что же тут такого? – Потише, Джулиан, – вмешалась леди Джэнет. – Грэс до сих пор была представлена тебе только как моя приемная дочь… – И кажется пора, – надменно прибавил Орас, – чтоб я представил ее как мою невесту. Джулиан посмотрел на Ораса так, как будто не верил своим собственным ушам. – Вашу невесту! – воскликнул он с неудержимым порывом досады и удивления. – Да, как мою невесту, – возразил Орас, – мы венчаемся через две недели. Могу я спросить, – прибавил он с гневным смирением, – вы не одобряете этот брак? Леди Джэнет вмешалась опять. – Какой вздор, Орас! – сказала она. – Разумеется, Джулиан поздравляет тебя. Джулиан холодно и рассеянно повторил эти слова. – О, да! Разумеется, я поздравляю вас. Леди Джэнет вернулась к главному предмету разговора. – Теперь, когда мы вполне понимаем друг друга, – сказала она, – будем говорить об особе, ускользнувшей из нашего разговора. Я говорю, Джулиан, о таинственной даме в твоем письме. Мы одни, как ты желал. Приподними покрывало, мой преподобный племянник, скрывающее ее от смертных глаз. Красней, если хочешь – и можешь. Это будущая мистрис Джулиан Грэй? – Она совершенно посторонняя для меня, – спокойно ответил Джулиан. – Совершенно посторонняя! А ты мне писал, что интересуешься ею. – Я интересуюсь ею. И мало того, вы ею интересуетесь. Леди Джэнет нетерпеливо забарабанила пальцами по столу. – Не предупредила ли я тебя, Джулиан, что я терпеть не могу таинственностей? Хочешь ты или нет объясниться? Прежде чем Джулиан ответил, Орас встал с своего стула. – Может быть, я мешаю, – сказал он. Джулиан сделал ему знак сесть опять. – Я уже говорил леди Джэнет, что вы не мешаете, – ответил он. – А теперь я вам скажу, как будущему мужу мисс Розбери, что вам интересно будет услышать то, что я вам скажу. Орас, сел на свое место с видом подозрительного удивления. Джулиан обратился к леди Джэнет. – Вы часто слышали от меня, – начал он, – о моем старом приятеле и школьном товарище Джоне Кресингаме. – Да. Это английский консул в Мангейме? – Он самый. Когда я вернулся из деревни, я нашел между другими моими письмами длинное письмо от консула. Я принес его с собою и предлагаю прочесть из него несколько мест, в которых рассказана очень странная история гораздо ясней и правдоподобней, чем я могу рассказать ее своими словами. – Очень долго это будет? – осведомилась леди Джэнет, смотря с испугом на мелко исписанные листы, которые ее племянник разложил перед собой. Орас со своей стороны задал вопрос. – Точно ли вы уверены, что это интересно для меня? – спросил он. – Консул в Мангейме совсем мне незнаком. – Я ручаюсь за это, – ответил Джулиан, – ни тетушкино терпение, ни ваше, Орас, не пропадут даром, если вы согласитесь внимательно послушать то, что я хочу прочесть. Этими словами он начал свое первое извлечение из письма консула: "Память у меня дурная на числа. Но, должно быть, прошло три месяца после того, как ко мне было прислано извещение об одной больной англичанке, принятой в здешний госпиталь, о которой мне, как английскому консулу, интересно было разузнать. Я отправился в тот же день в госпиталь, и меня привели к постели больной. Больная была женщина молодая и (когда была здорова), мне кажется, была очень хорошенькая. Когда я увидел ее в первый раз, она показалась моим неученым глазам похожею на мертвую. Я приметил, что голова ее была обвязана, и спросил, какою болезнью она страдала. Мне отвечали, что это бедное создание присутствовало, никто не знал зачем и для чего, при стычке или ночной атаке между немцами и французами и что рана на ее голове нанесена осколком немецкой гранаты". |
