– Передайте леди Дайлин, что я встречусь с ней в Зале Карт.

В душе Илэйн затеплилась надежда. Быть может, наконец она услышит действительно хорошие новости.

Бронзовый медведь

Нежелание провоцировать слухи было не единственной причиной ее величавой поступи. Теперь в коридорах сновали не только одни слуги. Этикет требовал от Илэйн предоставить комнаты во дворце тем дворянам, кому удалось пробраться в город вместе со своими боевыми отрядами. Громко сказано – боевыми. Некоторые и впрямь были хорошо обучены и ежедневно упражнялись с мечами, остальные же, до того как лорд или леди их собрали, ходили за плугом. И большинству из них нужно было оказать гостеприимство. В основном тем дворянам, у кого не было жилья в Кэймлине, или тем, кто, как она подозревала, испытывал стесненность в деньгах. Порой фермерам и ремесленникам кажется, что знать куда богаче их, и так оно, в основном, и есть, если просто сравнивать; однако расходы, необходимые при таком высоком статусе, многих заставляли высчитывать каждую монету так же скрупулезно, как какая-нибудь фермерша. Илэйн уже не знала, куда же ей селить новоприбывших. Вельможи и так спали втроем, а то и вчетвером там, где кровати были пошире; на тех, что поуже, кроме разве что самых узких, спали по двое. Многим женщинам из Родни приходилось ночевать на полу на тюфяках в комнатах для прислуги; хвала Свету, теплая весенняя погода делала это возможным.

Такое ощущение, что большая часть благородных гостей как раз вышла пройтись по коридорам, и когда они приветственно кланялись Илэйн, ей приходилось останавливаться, чтобы обменяться с ними хотя бы парой фраз. Невысокая и худенькая Сергаз Гилбеарн, чьи темные волосы уже чуть тронула седина, одетая в зеленое платье для верховой езды, привела с собой двадцать ополченцев. Язвительный старик Келвин Джаневор, казавшийся тощим в аккуратно заштопанном синем шерстяном кафтане, привел десятерых и в знак благодарности получил столь же теплый прием, как и долговязый Барэль Лайден и тучная Антелле Шарплин. Все они – Верховные Опоры, пусть и младших Домов. Все приехали поддержать ее, приведя с собой тех, кого смогли собрать, и ни один не повернул назад, узнав о предстоящих трудностях. Однако сегодня многие казались встревоженными. Вслух про это не было сказано ни слова – все присутствующие были полны добрых ожиданий, надеялись на быструю коронацию и гордились честью поддерживать Илэйн, – но на их лицах читалось беспокойство. Арилинда Брадстром, обычно такая деятельная, что можно подумать, она и правда верит, будто ее пятьдесят ополченцев способны изменить ход событий в пользу Илэйн, была не единственной, кто покусывал губы, а коренастый Лаэрид Траеганд, обычно молчаливый и невозмутимый, словно скала, был не единственным, кто хмурил брови. Даже известие о Гайбоне и его подкреплении вызвало лишь мимолетные улыбки, которые тотчас потонули в болезненном напряжении.

– Думаешь, они уже прослышали о самонадеянности Аримиллы? – спросила Илэйн во время одного из кратких перерывов, когда ей не надо было отвечать на поклоны и реверансы. – Нет, вряд ли этого было бы достаточно, чтобы расстроить Арилинду или Лаэрида.

Даже новость о том, что Аримилла уже в городе с тридцатью тысячами воинов, вряд ли выбила бы эту парочку из колеи.

– Верно, – согласилась Бергитте.