Почти сразу за женщиной появилась Дайлин – воплощение жизненной энергии. Она выставила служанку за дверь, затем схватила один кувшин, скривилась, – Илэйн вздохнула; в нем наверняка козье молоко, – и наполнила бокал из другого. Судя по всему, Дайлин ограничилась лишь умыванием и расчесыванием своих золотистых с проседью волос, поскольку юбки ее темно-серого платья для верховой езды, высокий ворот которого украшала большая круглая серебряная брошь с изображением Совы и Дуба, символов Дома Таравин, в некоторых местах были забрызганы грязью.

– Здесь творится нечто непонятное, – провозгласила она и мягко взболтнула бокал, не притрагиваясь к содержимому. Дайлин нахмурилась, отчего морщинки в уголках ее глаз проступили отчетливее. – В этом дворце я бывала столько раз, что уже и не вспомнить, а тут вдруг дважды заблудилась.

– Мы уже знаем об этом, – ответила ей Илэйн и быстро рассказала о том, что они выяснили. Она и так собиралась это сделать. Запоздало она сплела защиту от подслушивания и не особо удивилась, когда охранное плетение коснулось саидар. По крайней мере, кто бы ни подслушивал, получил по заслугам. Не сильно, но все же. Может быть, есть способ сделать удар ощутимее? Тогда, возможно, появится шанс отбить у любопытных ушей желание подслушивать.

– То есть это может произойти снова? – уточнила Дайлин, когда Илэйн закончила свои манипуляции. Ее голос звучал ровно, однако женщина облизнула губы и сделала глоток вина, будто бы у нее внезапно пересохло во рту. – Ну что ж… Замечательно. Значит, ты не знаешь, отчего это происходит, и не знаешь, будет ли оно повторяться. Так что же нам делать?

Илэйн посмотрела на нее долгим взглядом. Снова кому-то кажется, что у нее есть ответы, а на самом деле у нее их нет. Но это и означает быть королевой. Всегда нужно уметь дать ответ, уметь найти его… Это и означает быть Айз Седай.

– Мы не можем остановить это, значит, придется смириться и привыкнуть, Дайлин. И нужно постараться представить все так, чтобы люди не испугались. Я расскажу о том, что происходит, расскажу о том, что мы знаем, и попрошу всех Сестер сделать то же самое. Так люди узнают, что Айз Седай известно об этом, а это подействует успокаивающе. Слегка. Конечно, они все равно будут бояться, но не так, как если мы промолчим, а это случится снова.

Не самый лучший выход, но, как ни удивительно, Дайлин согласилась без колебаний:

– Я тоже не вижу, как лучше поступить. Большинство людей полагает, что вы, Айз Седай, можете справиться с чем угодно. И на данный момент этого будет достаточно.

А если они узнают, что Айз Седай не могут справиться с чем угодно? Что она не может? Так, нужно решать проблемы по мере поступления.

– Итак, у нас хорошие новости или плохие?

Прежде чем Дайлин успела ответить, дверь снова распахнулась.

– Я слышала, что Леди Дайлин вернулась. Ты должна была послать за нами, Илэйн. Ты еще не королева, и мне не нравится, что у тебя есть от меня секреты. А где Авиенда? – Каталин Хевин, неуправляемая юная леди с холодными глазами – по правде говоря, совсем еще девчонка, которой далеко до совершеннолетия, хотя опекун и предоставил ей идти собственной дорогой, – была надменна до кончиков ногтей. Она вошла в зал, гордо вздернув пухлый подбородок. Конечно, причиной этому была брошь с изображением Голубого Медведя Дома Хевин, скалывавшая высокий воротник ее синего платья для верховой езды. Она начала проявлять уважение к Дайлин и даже некоторую осторожность, вскоре после того как стала делить с ней и с Сергаз комнату, однако от Илэйн она требовала всех привилегий, причитающихся Верховной Опоре.