«Если ты вообще в Москве, Игорь»

«Думаю, что в Москве. Уж больно палата богатая».

Двери комнаты открылись, и вошел слуга в синем кафтане с саблей на боку.

– Григорий Лукьянович ждет тебя, купец, – сказал он.

Игорь понял, с кем ему предстоит встретиться, и у него захватило дух! Сам Малюта Скуратов! Тот самый Григорий Лукьянович Скуратов-Бельский! Подручный и главный опричник царя Ивана Грозного!

«Что случилось, Игорь? Я чувствую твое волнение».

«Южана! Сейчас я увижу самого Малюту! Не восковую фигуру, из музея, а настоящего Скуратова!»

«Но ты уже понял кто ты?»

«Меня назвали купцом. Но воспоминания его закрыты. И есть одна странность – я одет не так как одевались купцы, Южана. Слишком роскошный на мне кафтан».

«Может ты и не купец вовсе».

«Сейчас посмотрим. Не даже не думай выдергивать меня из Прошлого, Южана!»

***

В тайном тереме у Малюты было много свечей и икон. Сам царский подручный сидел на высоком стуле с резными подлокотниками. Навстречу гостю не поднялся. Не счел необходимым проявить уважение.

Игорь с интересом рассматривал фигуру Малюты. Современные художники не так и ошибались, когда изображали его. Небольшого роста, коренастый с мощными руками, с большой лысой головой и густой бородой рыжего цвета.

– Проходи и садись, князь, – Малюта указал Игорю на лавку. – Здесь никто нас не подслушает. Будь в надеже.

«Князь? Он назвал меня князем? Стало быть, я не купец?»

Игорь сел и продолжал молча смотреть на Скуратова. О чем говорить он не знал, воспоминания этого тела были для него закрыты полностью. Он даже не знал кто он такой.

– Тот кувшин, что ты нашел, князь, и мне передал, суть зелье бесовское! А я ведь поверил тебе. Не чужие мы с тобой люди.

Игорь только кивнул в ответ.

– Проверил я зелье на моем подручном. Но про сие ты уже слыхал небось? Не слыхал? Микитка Гусак тот самый что дурной хворью болен был, отведал того зелья. Отведал по моему приказу. Чуть не силой его в глотку ему заливали. И чего? Тот Микитка не токмо от хвори избавился. Но и помолодел лет на 20, вот как!

– Стало быть зелье работает, Григорий Лукьянович, – сказал Игорь.

– Работает! И дабы никто не прознал про сие велел я тайно Микитку Гусака удавить. Более он никому про сие не скажет и на чудо его молодости никто дивиться не станет. А то, не дай бог, царь прознает.

– Но отчего ты, Григорий Лукьянович, зелье бесовским прозвал?

– Бесовское и есть. Разве Гусака бог исцелил бы? Не ангел Божий был Гусак-то. Ты знаешь про то. Гусак был зверь лютый, не человек. Я людей пытаю не для мук, а для службы государевой. А Микитка удовольствие от того получал. О его делах в Новгороде ты знаешь.

Игорь кинул в ответ, хотя о таком опричнике как Гусак он слышал впервые.

– Ты садись ближе к столу, князь. Я налью тебе вина. Слуг в доме нет никого, кроме привратника, что тебя сюда провел. Сам знаешь, дело наше тайное и суеты не любит.

– Оно так.

Малюта усмехнулся.

– Гусака ныне нет. Но есть Ромка-палач и его подручный Темка. Они про зелье знают. Тёмка как выполнит мой приказ сразу за Гусаком отправится. А вот Ромка надобен еще. Не простой палач искусник великий. Такого поискать!

– А Бромелий? – Игорь решил узнать о роли царского лекаря в истории с эликсиром жизни.

– Бромелий знает про зелье. Чего спрашиваешь? Он того человека и нашел, кто зелье бесовское на Москву припер. А человека того запытали до смерти! Кто знал, что нутро у него столь слабое? Ромка-палач говорил, что не сдюжит он.