Где-то после двух я подошла к окну. Я слышала, как шумит прибой за дюнами. Занавески развевались на прохладном ветерке.

Я выглянула из окна на задний двор. Небо, освещенное покрытым дымкой месяцем, выглядело зловещим. Звезд не было. Ветер шелестел в высокой траве на дюнах.

Зевая, я закрыла глаза, чтобы прохладный соленый ветерок ласкал мое лицо. «Расслабься, Элли, почувствуй прикосновение прохладного ветерка! Как нежно он гладит кожу».

Однако, открыв глаза, я едва не задохнулась от изумления. Разинув рот, я смотрела, как из-за сосен на вершине дюны появляется фигура.

Кто это может быть?

Я высунулась еще дальше и стала всматриваться в темноту. Озаренная сумрачным светом луны фигура медленно приближалась.

Мужчина. Идет к дому…

Нет, это мальчик. Он приближался, низко склонив голову. Я разглядела темные волосы и длинный плащ, слишком длинный для него, волочащийся сзади, словно шлейф.

Посреди двора, там, где трава доходила ему до лодыжек, мальчик внезапно остановился и, подняв голову, посмотрел на дом.

Брэндон? Гуляет в два часа ночи? Он что, совсем сдвинулся?

Задрожав, я прикрыла окно, приподняла подол длиной ночнушки и босиком выбежала из комнаты. Я неслась по коридору, сжимая и разжимая кулаки, пока не налетела на маленький столик у балкона, совершенно невидимый в темноте. «Ой!»

Сильная боль пронзила бок, но, закусив губу, я тихо скользнула вниз по лестнице, держась за тонкие перила. Желтый свет луны высветил на полу яркий квадрат. Прислушиваясь к каждому звуку, я спустилась на кухню. Вот шумит холодильник, вот звенит в морозилке лед, а вот и слабый свист ветра за окном.

Я аккуратно открыла дверь и вышла на террасу. Ночной воздух был прохладным и свежим. Я вздрогнула от резкого звука — это застрекотали мириады невидимых сверчков.

Пол террасы казался холодным, я прислонилась к перилам, вглядываясь в разбавленную молочным светом луны тьму.

— Брэндон, ты здесь? — Мой голос превратился в сдавленный шепот.

За террасой на ветру раскачивалась изгородь рододендронов. Пучки высокой травы колыхались из одной стороны в другую. Сверчки застрекотали еще громче.

«Ночной двор живет своей собственной жизнью», — подумала я.

Где же Брэндон? Я еще раз всмотрелась в темноту. Никого.

— Брэндон! Ты что, прячешься от меня?

Несколько секунд я ждала ответа, всматриваясь и вслушиваясь. И единственное, что я расслышала, — резкое стрекотание сверчков, доносившееся со всех сторон, как предупреждение об опасности. Наконец я отошла от перил и вернулась на кухню. Все еще дрожа от холода, захлопнула дверь и повернула ключ в замке.

Волосы отсырели под воздействием ночной влаги, и я откинула пряди назад. И сразу же услышала звук. Легкое дыхание. В темной кухне я была не одна.

— Брэндон? Ты здесь?

Тишина.

Я затаила дыхание и прислушалась.

Послышалось тихое сопение, свист вдыхаемого и выдыхаемого воздуха. Звук приближался.

— Брэндон? Прекрати, ты хочешь меня напугать?

Тишина.

А затем снова вдох-выдох, вдох-выдох, ближе, еще ближе.

— Это уже не смешно!

Я шарила рукой по стене, пытаясь нащупать выключатель. Его там не оказалось! Я еще совсем не ориентировалась на этой кухне. Она была абсолютно незнакомой и такой странной.

Я чувствовала, что рядом кто-то есть, совсем близко от меня. Теперь дыхание стало неровным, прерывистым.

— Кто здесь? — У меня внезапно пересохло в горле. — Кто здесь? Кто здесь?

И тут вспыхнул свет.

15

— Эбби?

Она стояла в дверях кухни в розовом шелковом халате, держа руку на выключателе у двери, и смотрела на меня прищурившись.