И он размеренно двинулся по ночной столице. Мне пришлось пойти следом, но так как ректор остановился, ожидая, была вынуждена продолжить идти вровень с ним. Гобби вскоре догнал и теперь шёл в компании нашего охранника, который заметно над моим умертвием посмеивался. Зря он так, решив видимо, что Гобби трус. Гобби не трус, просто, видимо, хорошо знает, что такое тёмные лорды.

А вот мне об этом ещё только предстояло узнать.

* * *

Когда мы дошли до дома Гаэр-аша, он безапелляционно приказал Гобби отправляться не в мою комнату, как мы с зомби рассчитывали, а в гостевую в здании. Что несколько примирило меня с ситуацией — Гобби хоть не будет в ангаре. Я, пожелав остановившемуся ректору трупов, взбежала по лестнице, поднялась на второй этаж и остановилась, подумав о Норте. Когда уходила, с ним говорил Гаэр-аш, но уже тогда было ясно, что Дастелу нездоровится. И сейчас тревога за него, оказалась значительно сильнее усталости.

Прошла по коридору к комнате, которую ректор выделил Норту, осторожно постучалась в железные двери. Тишина.

Постояв в нерешительности, толкнула дверь и застыла на пороге!

Потому что там, в комнате, безмолвно и от того совершенно жутко бушевало пламя! Жар стоял нестерпимый, стены плавились и стекали на пол ручейками расплавленного железа, а Норт… Норт метался по комнате едва ли не обнажённый, по причине того, что одежда тлела на нем, сгорала, опадала лохмотьями! И его волосы — короткие ранее, сейчас достигали бедер, не сгорая, а увеличиваясь в пламени, а глаза… казалось, из них огонь стекал слезами… И Дастел хрипел. Рычал и хрипел от боли и как зверь метался в этом бушующем пламени.

Подавив первое желание закрыть дверь и сбежать, я перевела дыхание и тихо позвала:

— Норт…

Трансформация была мгновенной — огонь исчез! Застыли потёки расплавленного железа, по обгорелым останкам обивки и мебели поползла изморозь, а практически обнаженное чудище развернулось ко мне. И это был Норт… и в то же время не он. Достаточно светлая кожа Дастела потемнела как от сильного загара. Ноги и руки словно стали длиннее… кисти и пальцы уж точно. Плечи раздались. Не сильно, но разницу я видела. И так развитая мускулатура стала выразительнее — плиты мышц, узлы мускулатуры проявились чётче, словно Норт похудел и стал более жилистым. И волосы — длинные, чёрные, с искорками голубоватого пламени, что словно разряды молний пробегали по прядям.

Передо мной стоял тёмный лорд, в глазах которого бушевало голубое пламя.

И это чудовище, тряхнув волосами, обольстительно улыбнулось, протянуло руку и провокационным чуть хриплым голосом вопросило:

— Зайдёшь?!

Наверное, мне следовало бы испугаться. Ещё лучше — уйти и позвать ректора. В конце концов, вспомнить реакцию Гобби и бежать пока есть возможность. Но это же был Норт. Тот самый Норт, который не отвернулся от меня, когда я потеряла магию. Который помог напиться собственной крови. Который так много знал обо мне и не выдал… И да, пусть я знала другого Норта — угрожающего мне, шантажирующего, изменившего с той, кто измывался надо мной столько времени и вот теперь ставшего чудовищем, одним из тех, кого и в Тёмной империи боялись… Но всё равно это был Норт Дастел. Мой Норт Дастел.

Сняв плащ, протянула ему и предложила:

— Лучше ты выходи.

Тёмный лорд усмехнулся и, разведя руки в стороны, демонстрируя себя во всей красе, поинтересовался:

— Неужели не нравлюсь?

Наморщив нос, честно сообщила:

— Норт, сейчас тот несчастный обгоревший кусок ткани, что ответственно несёт службу по охране твоего достоинства… в буквальном смысле достоинства, падёт, оставив занимаемую должность и соответственно тебя абсолютно обнажённым. Признаюсь честно и совершенно откровенно — я не горю желанием лицезреть сам понимаешь что.