|
По-моему, незачем тебе делать «Затерянный мир». Вложи всю энергию в книгу, и тебе обеспечено почетное место в детской литературе! Целую Марину, Тату, Гульку! Мама здорова. Нарзанные ванны имеют на нее магическое действие: она порозовела, окрепла, взбирается на высоченные горы! Мы будем в Москве 16-го. Рады будем провести там время с вами! Твой К. Ч.
12 ноября 1936 г. Кисловодск 12/XI. Милый Коля. Сегодня мы едем в Москву. Даже странно, что где-то есть холод и слякоть. Здесь безветрие, солнце, синее небо. Вчера я ездил на высокую гору, откуда видел весь Эльбрус, весь Кавказский хребет — и там, на высоте было так жарко, что я в белом костюме лежал на траве. А кругом кузнечики, жуки, мотыльки. Сейчас я прочитал книгу: Б. А. Зенкович «Вокруг света за китами» (Молодая Гвардия, Ленинградское отделение, 1936). Там на стр. 48–51 есть интересный эпизод, относящийся к капитану Куку. Может быть, тебе пригодится . Здесь в КСУ все читают твой «Княжий двор» , и всем нравится. Привет Марине, Тате, Гуленьке. До скорого свидания. У меня — летнее пальто и летние костюмы. Ах, если бы вы привезли мне мое зимнее! Пип.
10 сентября 1937 г. Кисловодск Милый Коля. Как-то вы все живете? Я слыхал, что у Таты была ангина, но теперь как будто она поправляется. Здесь отлично. Кисловодск в этом году как-то особенно прелестен. Днем синева и жара, вечера прохладны, иногда дожди, грозы. Воздух необыкновенен — я ни на секунду не закрываю балкона. Мама приехала сюда очень больной, врачи хмурились, когда глядели ее, но сейчас ей лучше, она повеселела, посвежела и вчера приняла первую нарзанную ванну. Народ здесь симпатичный — старики — много орденоносцев, академики. Ужасно волнуют провокации фашистов, пытающиеся вызвать войну. Но не сомневаюсь, что в другой обстановке это волновало бы еще сильнее. Здесь Асеев, Лежнев, Анатолий Виноградов, акад. Ферсман, акад. Горбунов. Пролетел кометой Стенич. Интересно, кого назначат вместо Цыпина. Я видел Цыпина накануне его падения. Он был придавлен и готов ко всему. Надеюсь, что Вы уже переехали на квартиру. Напиши нам большое письмо о себе, о Марине. Я написал в «Правду» фельетон — о детях. Сильно переделал «От 2 до 5», вписал туда несколько новых глав. Пишешь ли ты роман? Мы надеемся, что войны не будет. Привет Гульке и Татке. К. Ч. Что поделывает Лидочка? Здесь, между нами говоря, Цезарь. Ходит, мерин, по горам, и читает на Большом Седле корректуру Жуковского. Ей не говори, ей будет больно. Он очень мил, здоров, проживет лет сто или больше. Между тем, конечно, в Кисловодске надлежало бы жить ей.
29 сентября 1937 г. Кисловодск Милый Коля. Вот наш адрес: Крым, Кореиз, Гаспра, санатория КСУ. 30-го мы едем туда. Спасибо тебе за письмо. Мы узнали из него все детиздатские новости. Должно быть, ты видел мою статейку в «Правде». Я послал ее по телеграфу, телеграмма стоила 136 рублей, и в печати не узнал, так все было перековеркано телеграфом. Погода здесь жаркая, воздух сладок и ясен, какие цветы, какие горы! Не хочется уезжать. Каково-то будет в Крыму? От Бобы мы получили много писем. Он впервые очутился в своей среде — литературной. И там его вполне оценили: я получил оттуда сведения, что и Лавренев, и Зощенко, и другие полюбили его. Не хочешь ли ты приехать на месяц в Крым? Писать здесь отлично, а насчет комнаты я похлопочу. Если хочешь и можешь приехать, телеграфируй. Мама поправляется. Я же как-то сразу постарел, и это, очевидно, надолго. Как твоя «Слава»? Будет новое издание? Целую Марину, Тату. Гульке привет от деда и бабы. Устроилось ли у тебя дело с кино? Пишешь ли ты Ярославский роман? Твой отец, К. Ч.
4 октября 1937 г. |
