|
Пламя свечи бросало отблески на его лицо и грудь, но в ее слабом свете нельзя было прочесть выражение его глаз. В Макси боролись изумление и страстное желание поверить. – Как это понимать? Вы делаете мне предложение или это плод вашего оригинального чувства юмора? Робин вздохнул, отвел взгляд от Макси и устремил его на потолок. – Нет, юмор здесь ни при чем. Просто я, по видимому, не могу заставить себя прямо предложить вам руку и сердце. Дело в том, что наш брак сулит выигрыш только мне. С вашей стороны будет глупостью ответить согласием, и вы слишком умны, чтобы этого не понимать. Макси не знала, что делать: рассмеяться, заплакать или начать молотить его кулаками. За эту изнурительную ночь она окончательно поняла, что любит Робина, хотя и не уверена, что понимает его и до конца ему верит. Это не значит, что она ему совсем не верит. Макси не сомневалась, что Робин выполнит любое взятое на себя обязательство. А еще она понимала его теперь гораздо лучше, чем час назад. Но все же… – Признаю, эта мысль довольно заманчива, но я не могу представить нашу семейную жизнь. Между нами очень мало общего, и, хотя в прошлом мне приходилось жить кочевой жизнью, я вовсе не желаю кочевать до конца своих дней. – Я тоже. Уверяю вас, что крышу над головой я вам обеспечу. – Робин усмехнулся. – Я вовсе не такой безалаберный человек, каким кажусь., – Робин, посмотрите на меня. Почему вы хотите на мне жениться? Вы ни разу не произнесли слово «любовь». Он закрыл глаза, и его лицо передернула горестная судорога. – Я многое могу вам обещать, Канавиоста: достаток, верность, заботу. Но любовь? Похоже, я не могу полюбить по настоящему. Пожалуй, лучше мне не обещать любви. Такой боли Макси не испытала даже тогда, когда умер отец. От этой мучительной, отчаянной честности на глаза навернулись слезы. Но она не заплакала, а подняла к губам его искалеченную левую руку, поцеловала и прижалась к ней щекой. – Вы решили жениться на мне, потому что у вас отняли Мэгги? – Нет, не поэтому. – Робин открыл глаза и сжал ее руку. – Мэгги тут ни при чем. Я был к ней очень привязан и навсегда сохраню это чувство, но я не пытаюсь подменить ее вами. – На его красивом лице – не то ангела, не то пройдохи – мелькнула усмешка. – Вы слишком яркая личность, чтобы вас можно было с кем нибудь спутать. Макси была в недоумении: как все это понимать? – Забота и верность стоят немало, даже, я бы сказала, играют первостепенную роль в браке. Но разве их достаточно? – Не забудьте про физическое влечение. – Робин потянул Макси за руку и заставил лечь рядом. – Когда вы рядом, я ощущаю его непрестанно. С первого дня нашего знакомства. Робин повернулся и обнял ее. Их губы встретились, и Макси показалось, что ее тело растворяется в жидком огне. Робин и раньше целовал и ласкал ее, но его всегда сдерживали какие то сомнения. Сейчас все было иначе. Он целиком был сосредоточен на ней, на ней одной. Макси отвечала на его поцелуи с жаром накопившегося в ней неудовлетворенного желания. Драматические события этой ночи снесли все барьеры, и их чувства сплелись так же тесно, как и их тела. Какое то время оба были в таком упоении, что не задавали себе никаких вопросов, целиком отдавшись радости первооткрытия. Как страшно и мучительно ни было прошлое Робина, какое отчаяние ни омрачало его настоящее, какая неопределенность ни витала над его будущим, Макси любила этого человека. Он целовал ее шею, потом спустил рубашку с плеч, обнажил ее груди и приподнял их своими ладонями. – Как они прекрасны! Само совершенство! Он опустил лицо в ложбинку, которую сам же создал, и Макси восхитил контраст между ее темной кожей и его светлыми волосами. Но тут он стал кончиком языка ласкать ее сосок, и она забыла про контраст, забыла про свои сомнения, забыла про все – с ней осталось только чистое пламя желания. |
