|
– Макси доела булочку и спросила: – А вас как зовут, если не Геркулес? – У меня было много имен. – Он отхлебнул эля, видимо, для того, чтобы дать себе время подумать. Похоже, этот проходимец столько раз менял имя, что сам забыл, как его окрестили. – Последнее время я называю себя лорд Роберт Андервилль, – наконец сказал он. – Вы и вправду лорд? – удивленно спросила Макси. Несмотря на поношенное платье, в нем действительно было что то аристократическое. Макси нахмурилась. – Да нет, вы морочите мне голову. Отец научил меня разбираться в английских титулах. Настоящий аристократ употребляет слово «лорд» только с фамилией. Лорд Роберт – наверное, титул, который вы придумали, чтобы производить на людей впечатление. – А я то думал, что американку ничего не стоит провести. – В глазах мужчины сверкнул озорной огонек. – Вы совершенно правы, никакой я не лорд. Друзья зовут меня Робин. Как бы его ни звали, у этого человека было удивительно выразительное лицо. Может быть, он вовсе не проходимец, а актер? Собственно говоря, одно другому не мешает, но Макси не смогла не ответить на его улыбку. – В таком случае вы должны угостить на счастье свою тезку. Она кивнула на малиновку , которая опустилась посреди «ведьминого круга» и, поблескивая круглым глазом, скакала все ближе к ним, явно в надежде чем нибудь поживиться. Она была меньше и шустрее американской малиновки и чем то действительно напоминала нового знакомого Макси. – И правда, – сказал он и бросил птичке кусочек булки. Та схватила его и улетела. – Богам надо приносить жертвы на счастье. – Робин опять полез в сумку. – Коржик съедите? – С удовольствием. Макси взяла коржик, стараясь скрыть жадный блеск в глазах. У Робина была удивительно обаятельная улыбка. Будь он странствующим торговцем, то убедил бы любую домохозяйку купить полдюжины совершенно ненужных вещей. Во время своих странствий Макси с отцом встречали немало симпатичных бездельников, и так называемый «лорд Роберт» был явно из их числа. Да, собственно, и сам Макс принадлежал к этому племени. Наверное, поэтому у его дочери и была слабость к обаятельным плутам. Она с удовольствием ела сдобный коржик. Давно уже ей не приходилось есть такие вкусные вещи. Разделавшись с ним, она пошла к ручью вымыть руки и запить обед холодной водой. Робин задумчиво следил глазами за своей удивительной гостьей. Хотя она и постаралась замаскировать фигуру мешковатой одеждой, его руки помнили ее округлые формы. Когда она вернулась, он спросил: – Вы живете неподалеку? – Нет, я направляюсь в Лондон. – Макси подняла шляпу и заплечный мешок. – Спасибо за угощение – В Лондон? – ошеломленно переспросил Робин. – И вы всерьез намерены пройти веси этот путь пешком? Без сопровождающих? – А что такого? До Лондона всего двести миль. Через две недели я буду там. До свидания. Макси надела шляпу, низко сдвинув ее на лоб, чтобы она прикрывала ее ясные карие глаза. Робину хотелось сказать, что прикрывать шляпой такое прелестное лицо – преступление, но он удержался. Поначалу он подумал, что это просто озорная девчонка, которая надела одежду брата. Но когда она сняла свою нелепую шляпу, у него перехватило дыхание. Максима, то есть Макси, была поразительно красива той экзотической красотой, которая иногда встречается у детей, рожденных от смешанного брака. Нежные черты ее лица были почти английскими, но смуглая кожа, блестящие черные волосы и оригинальный овал лица говорили о примеси совсем другой крови. Такое лицо невозможно забыть. Но дело было не только в красоте. Еще больше Робина привлекали прямота, надежность и сила этой девушки, которые чувствовались в каждом ее слове и жесте. При виде Макси Робина захлестнули давно подавленные чувства. |
