Под пристальным взглядом его темных глаз Мэри поежилась и опустила голову. Она чувствовала себя беззащитной перед властной силой, исходившей от этого человека. Стоило их взглядам встретиться, как все ее тело охватывали трепет предвкушения и сладостная истома, которым она не могла противиться.

– Нам пора в путь, – сказал де Уоренн после многозначительной паузы. – Вы поедете со мной.

– О нет! С кем угодно, только не с вами!

– Решения здесь принимаю я, миледи. А все остальные им подчиняются.

– Но я не желаю находиться в такой близости от вас всю дорогу до Элнвика!

– Вы поедете со мной! Это решено. Я не дам вам ни малейшего шанса удрать от меня, а кроме того, – и он усмехнулся, глядя ей в глаза, – вам наверняка не может не понравиться столь близкое соседство!

Смерив его с головы до ног презрительным взглядом, Мэри подошла к громадному гнедому жеребцу, которого держал под уздцы один из рыцарей. Стивен легко вскочил в седло, посадив Мэри впереди себя.

Судя по всему, норманны благополучно завершили свою вылазку в Шотландию и намеревались к вечеру добраться до Элнвика. Мэри решила непременно разузнать, зачем им понадобилось разбивать лагерь и ночевать в такой близи от Карлайсла и Лидделла. Ведь не ради же встречи с диким кабаном негодяй де Уоренн, этот ублюдок,

Будь он трижды проклят, почтил своим присутствием ее родные края!

Каждый час Мэри незаметно бросала наземь лоскутки от своей рубахи, от души надеясь, что еще до наступления темноты, руководствуясь этими знаками, отец и братья освободят ее из рук норманнов, взяв в плен самих похитителей.

В полдень отряд остановился у ручья, чтобы напоить усталых лошадей. Мэри с наслаждением растянулась на земле под густой ивой, поодаль от норманнов. Бросив быстрый взгляд в их сторону и убедившись, что никто за ней не наблюдает, она незаметно привязала белый лоскут к одной из нижних ветвей дерева и тотчас же выпрямилась, сложив руки на коленях.

– О чем вы задумались, мадемуазель? Любуетесь ландшафтом? – спросил Стивен, подъезжая к иве на своем жеребце.

– Вот именно, – зло усмехнулась Мэри. – Ничего более уродливого я еще в жизни не видела!

– Вы говорите как истинная дочь Шотландии. Ведь вы шотландка, Маири? – и он окинул ее пытливым взглядом.

Мэри досадливо нахмурилась. В который уже раз он словно читал ее мысли. Она и впрямь считала себя шотландкой, хотя мать ее, королева Маргарет, родилась в Англии. Брат матери, Эдгар Этлинг, доводясь внучатым племянником саксонскому королю Эдуарду Исповеднику, считался наследником английского престола. После завоевания страны герцогом Вильгельмом овдовевшая мать Маргарет и Эдгара нашла убежище в Шотландии. Малькольм, покоренный красотой Маргарет, женился на ней, когда скончалась его первая жена Ингеборг.

– Да, я шотландка, – помедлив, ответила она и гордо вскинула голову.

– Но вы так прекрасно владеете английским… Гораздо лучше, чем я.

– Боюсь, вы, норманны, слишком тупы и не восприимчивы, чтобы свободно изъясняться на чужих наречиях.

Внезапно Стивен как то разом подобрался в седле и сдвинул брови, вглядываясь в заросли.

– Похоже, присутствующий здесь норманн и вправду оказался на редкость туп! Он спешился и направился прямо к злополучной ветке, на которой висел лоскут от рубахи Мэри. Сдернув его вместе с листьями и корой, он подошел вплотную к девушке. Та в страхе зажмурилась и вжалась в ствол ивы.

– Если вам так не терпится избавиться от своей одежды, мадемуазель, – загремел его голос над самым ее ухом, – то скажите лишь слово!.