– Мистер Голд? – поторопила прокурор.

– Нет, – прошептал он и покачал головой. Слезы покатились еще быстрее. – Нет.

Барри Делани повернулась к присяжным.

– В таком случае, что нам остается? – задала она риторический вопрос.

Процесс переодевания из цивильной одежды в тюремную робу стал для Криса сродни сбрасыванию кожи, как будто вместе с пиджаком и модными брюками он снимал с себя налет любезности и приличий, принятых в обществе, оставаясь в итоге первобытным человеком. В течение первого часа после возвращения из зала суда он ни с кем не разговаривал, и сокамерники старались к нему не подходить. Он пытался выдыхать затхлый тюремный воздух, но тот все‑таки заполнял его легкие, его трясло, пока он привыкал к своей камере. И только после этого он мог держаться уверенно и равнодушно, как научился за семь месяцев тюрьмы.

Он решился войти в комнату отдыха режима средней изоляции, услышав там гул и беспокойный шум. Несколько заключенных украдкой взглянули на него и снова повернулись к висевшему на стене телевизору. Крис сидел уже достаточно давно, чтобы понять: пока идет суд, тебя оставляют в покое. Но сейчас дело было не только в этом. Окружающие не просто не обращали на него внимание, у них была некая общая тайна.

Он подошел к столу, у которого собрались заключенные.

– В чем дело? – спросил он.

– Чувак, ты разве не слышал? Вернон вчера ночью повесился в федеральной тюрьме. На чертовых шнурках.

Крис оцепенел.

– Что‑что?

– Он умер, чувак.

– Нет! – Крис попятился от кучки заключенных, не сводивших с него глаз. – Нет!

И сразу же вернулся в камеру, где сидел со Стивом всего месяц назад.

Он вспомнил лицо Стива гораздо быстрее, чем мог припомнить лицо Эмили. Вспомнил сказанные им перед переводом слова о том, как поступают в Конкорде с убийцами детей.

К концу недели его тоже отправят в федеральную тюрьму.

Крис спрятался под одеяло, содрогаясь от горя и ужаса, но тут услышал, что его вызывают в комнату для свиданий. Пришел посетитель.

Гас сразу же бросилась Крису на шею.

– Джордан говорит, что все идет хорошо! – ликовала она. – Лучше и не придумаешь.

– Тебя же там нет, – холодно ответил Крис. – А что еще ему говорить? Что ты выбрасываешь деньги на ветер?

– Зачем ему лгать? – удивилась Гас, присаживаясь на складной стул.

Крис, опустив голову, помассировал виски.

– Святой Джордан, – пробормотал он.

Они были в комнате одни. Обычно Гас приезжала раньше, но, пока шел суд, она успела съездить домой, к Кейт, и приготовить ужин, а потом вернулась к Крису. Он, похоже, был крайне возбужден. Взволнованная Гас вгляделась в лицо сына.

– С тобой все в порядке? – спросила она.

Он потер глаза и непонимающе уставился на мать.

– В порядке, – ответил он. – Я как огурчик.

Он принялся барабанить пальцами по столу, уставившись на конвойного, занявшего свой пост у лестницы.

– Джордан говорит, что я главный свидетель, – сказала Гас. – Он уверяет, что присяжные будут находиться под впечатлением моих слов, когда будут выносить оправдательный вердикт.

Крис хмыкнул.

– Очень на него похоже.

– Ты очень нервничаешь, – заметила Гас. – Как ни крути, Майкл оказал тебе сегодня неоценимую услугу. Он отлично поработал. Ты же знаешь, Крис, что и я сделаю все, даже встану на голову, чтобы вытащить тебя отсюда.

– Мама, послушай, присяжные могут не захотеть смотреть твои кульбиты. Они для себя уже все решили.