– Может быть, ты писал об этом в дневнике? – предположила Селена. – Может, упоминал в записке к Эмили?

Крис покачал головой.

– Дело в том, что я… – Он откашлялся. – …не собирался покончить с собой.

Джордан тут же отмахнулся от его признания.

– Поговорим об этом позже, – тихонько простонал он.

По мнению Джордана, не нужно знать лишнего о преступлении своего клиента. Лишь в таком случае можно строить защиту и не нарушать норм морали. Как только подзащитный рассказал тебе свою историю, это его версия. Если он займет место для дачи показаний, то должен придерживаться именно этой версии.

Удивленный Крис перевел взгляд с Джордана на Селену.

– Постойте, – изумился он, – разве вы не хотите узнать, что произошло на самом деле?

Джордан открыл блокнот на новой, совершенно чистой странице.

– Честно признаться, не хочу, – ответил он.

Днем к Крису подселили сокамерника.

Незадолго до обеда он лежал, свернувшись калачиком на шконке, и его одолевали разные мысли, когда конвойный ввел мужчину. На нем были комбинезон и кеды, как у остальных заключенных, но он отличался от остальных – какой‑то нелюдимый и отстраненный. Вновь прибывший кивнул Крису и полез на верхнюю шконку.

К решетчатой двери подошел Гектор.

– Устал любоваться собственной мордой, чувак?

– Исчезни, Гектор, – вздохнул, не оборачиваясь, сокамерник Криса.

– Не стоит просить меня исчезнуть, а то…

– Обед! – возвестил надзиратель.

Когда Гектор зашел в свою камеру, где его и заперли, мужчина встал с кровати и пошел за своим подносом. Крис, занимавший нижнюю койку, сообразил, что тому некуда сесть. Если он опять заберется наверх, ему придется есть лежа.

– Можешь… садиться здесь, – разрешил он, указывая в ноги своей постели.

– Спасибо. – Мужчина открыл свой поднос. В центре лежал неаппетитный трехцветный ком. – Я Стив Вернон.

– Крис Харт.

Стив кивнул и принялся за еду. Крис заметил, что сокамерник ненамного старше его. И, похоже, тоже держится особняком.

– Эй, Харт! – окликнул Гектор из своей камеры. – Лучше спи ночью с открытыми глазами. Рядом с ним детишкам опасно находиться.

Крис метнул взгляд на Стива, который методично поглощал еду. Это тот парень, который убил ребенка?

Крис попытался сосредоточиться на еде, напоминая себе, что виновным человека может признать только суд. В этом он не сомневался.

С другой стороны, Крис припомнил все, что Гектор сказал, когда они проходили мимо одиночной камеры: «Схватил ребенка среди ночи и сбрендил, чувак. Так сильно его треснул, что шею сломал». Кто знает, что может вывести из себя таких молодчиков, как этот парень?

Внутри у Криса все похолодело. Он поставил тарелку и направился к двери камеры, намереваясь отправиться в ванную комнату в конце коридора. Но она оказалась заперта и будет заперта еще по крайней мере полчаса. Впервые с тех пор, как угодил сюда, Крис был в камере не один. Он посмотрел на серый унитаз всего в нескольких сантиметрах от колена Стива Вернона. Покраснев от смущения и пытаясь не думать о том, что делает, он спустил штаны, сел на унитаз, скрестил руки на коленях и уставился в пол.

А когда закончил и встал, то обнаружил, что Стив лежит на своей койке, а полупустая тарелка стоит на кровати Криса. Вернон отвернулся от унитаза к голой стене, насколько возможно щадя достоинство Криса.

Телефон зазвонил в ту минуту, когда Майкл уже собирался отправиться по вызовам.

– Алло! – нетерпеливо бросил он, уже начиная потеть под тяжестью зимней куртки.