|
--Мы можем идти за ними? -- спросил я Уотсона. Тот кивнул. Женщина в панбархатной блузке пожала мне руку. Тут же подошел и старик, чтобы поздравить меня. Мы пошли к выходу. В дверях я предъявил полицейскому свой паспорт. Он тут же вернул его мне. --Счастья вам! -- пожелал он и тоже протянул руку. Впервые в жизни мне жал руку полицейский, да еще и желал счастья. На меня это весьма своеобразно подействовало: только тут я понял, что действительно свободен. Нас погрузили в моторку, больше похожую на солидный баркас. Роженицу в сопровождении двух охранников уложили на корме. Уотсон, я и еще несколько выпущенных на волю счастливцев теснились на носу. Рев мотора и гудки окружающих кораблей заглушили стоны женщины. Солнце и ветер со всех сторон охватили лодку искристой зыбью подрагивающих солнечных бликов, так что казалось -- наша моторка не плывет, а парит между небом и водой. Я стоял, не оглядываясь. Паспорт был спрятан во внутреннем кармане, я прижимал его к телу. Небоскребы Манхэттена исполинскими стражами вырастали в ослепительно голубом небе. Вся переправа заняла лишь несколько минут. Когда мы уже причаливали, один из пассажиров не смог удержаться от слез. Это был тщедушный старичок на тонких ножках и в старомодной велюровой шляпе. Бородка его затряслась, и он упал на колени, простирая руки к небу в истовом и бесцельном жесте. При ярком свете утреннего солнца это выглядело и трогательно, и комично. Супруга старичка, вся в морщинах, маленькая, смуглая, как орех, досадливо стала его поднимать. --Костюм перепачкаешь! А он у тебя только один! --Мы в Америке! -- лепетал старичок. --Ну да, да, мы в Америке, -- крикливым голосом ответила ему жена. -- А где наш Иосиф? Где Самуил? Где они? Где наша Мириам, где они все?.. Мы в Америке, -- повторила она. -- А все остальные где? Поднимайся и помни о костюме! Своими мертвыми, неподвижными, словно у жука, глазами она теперь смотрела на всех нас: --Мы-то в Америке! А где остальные? Дети где? --Что она говорит? -- поинтересовался Уотсон. --Радуется, что наконец-то в Америке. --Ах, вот оно что! Еще бы! Тут у нас земля обетованная. Вы ведь тоже рады, не так ли? --Очень! Большое вам спасибо за помощь. Я осмотрелся. Вокруг меня, казалось, бушует автомобильная битва. Никогда прежде мне не доводилось видеть столько машин одновременно. В Европе до войны машин было немного, да и бензина почти всегда не хватало. --А где же солдаты? -- удивился я. --Солдаты? Какие солдаты? --Но ведь Америка ведет войну! Уотсон широко улыбнулся. --Война в Европе и в Атлантике, -- доброжелательно растолковал он мне. -- А здесь нет. В Америке войны нет. Здесь у нас мир. На секунду я даже забыл об этом. |
