|
Да так, что не в силах будете продолжить путешествие. И придется подавать запрос на продление визы, а потом еще. Ситуация может измениться. Ногу в дверь просунуть -- вот что покамест самое главное! Теперь понимаете? --Да. Мимо нас с громким плачем прошла женщина. Левин извлек из кармана очки в черной роговой оправе и посмотрел ей вслед. --Не слишком-то весело тут торчать, верно? Я передернул плечами. --Могло быть хуже. -- Хуже? Это как же? --Много хуже, -- пояснил я. -- Можно, живя здесь, умирать от рака желудка. Или, к примеру, остров Эллис мог бы оказаться в Германии, и тогда вашего отца у вас на глазах приколачивали бы к полу гвоздями, чтобы заставить вас признаться. Левин посмотрел на меня в упор. --Чертовски своеобразная у вас фантазия. Я покачал головой, потом сказал: --Нет, просто чертовски своеобразный опыт. Адвокат достал огромный пестрый носовой платок и оглушительно высморкался. Потом аккуратно сложил платок и сунул обратно в карман. --Сколько вам лет? --Тридцать два. --И сколько из них вы уже в бегах? --Пять лет скоро. Это было не так. Я-то скитался значительно дольше, но Людвиг Зоммер, по чьему паспорту я жил, -- только с 1939 года. --Еврей? Я кивнул. --А внешность не сказать чтобы особенно еврейская, -- заметил Левин. --Возможно. Но вам не кажется, что у Гитлера, Геббельса, Гиммлера и Гесса тоже не особенно арийская внешность? Левин опять издал свой короткий каркающий смешок. --Чего нет, того нет! Да мне и безразлично. К тому же с какой стати человеку выдавать себя за еврея, раз он не еврей? Особенно в наше-то время? Верно? --Может быть. --В немецком концлагере были? --Да, -- неохотно вспомнил я. -- Четыре месяца. --Документы какие-нибудь есть оттуда? -- спросил Левин, и в его голосе мне послышалось нечто вроде алчности. --Не было никаких документов. Меня просто выпустили, а потом я сбежал. --Жаль. Сейчас они бы нам очень пригодились. Я глянул на Левина. Я понимал его, и все же что-то во мне противилось той гладкости, с которой он переводил все это в бизнес. Слишком мерзко и жутко это было. До того жутко и мерзко, что я сам с превеликим трудом сумел с этим совладать. Не забыть, нет, но именно совладать, переплавить и погрузить в себя, покуда оно без надобности. Без надобности здесь, на острове Эллис, - но не в Германии. Левин открыл свой чемоданчик и достал оттуда несколько листков. --Тут у меня еще кое-какие бумаги: господин Хирш дал мне с собой показания и заявления людей, которые вас знают. |
