Охранники кричали, умирая.

Это дело на Цестусе становится всё хуже, с горечью подумал Кит Фисто. Затем сожаления и догадки рассыпались, когда воздух вокруг него заполнила паутина сияния светового меча, и охранники прижались к полу. В пылу боевой лихорадки он сдерживал демона, воющего в его разуме, за решетками дисциплины, но тот вел его, пока он скользил по острию бритвы Формы I.

Он услышал сирену до того, как остановился, — но прямо перед тем, и подумал, что звук просто не отпечатался в его сознании; он так сосредоточился, что совершенно отрешился от всего внешнего.

Восемь охранников лежали вокруг него и стонали. С губ Кита сорвалось проклятие, за которое ему было бы стыдно перед Советом джедаев. Именно такой резни он так надеялся избежать.

Прочь отсюда.

По пути дюжий техник замахнулся на него рычагом. С болью в сердце джедай перехватил угрожающую спираль у основания и выкрутил её из руки техника.

Он отбросил нападающего к стене, глаза того закатились, а нервная система оказалась парализована ударом в болевую точку под локтем.

— Спи, — шепнул Кит Фисто, когда техник упал. — Вся жизнь — сон.

Или кошмар, подумал он. Кошмар, от которого всё больше и больше цестианцев уже никогда не пробудятся.

62

В здании правительства в ЧикатЛике настроение было каким угодно, только не хорошим. Согласно сообщению с завода Кландеса, водный поток иссяк на три четверти, а ремонт займет дни, если не недели. Тем временем, если в город не будет отправлена питьевая вода, Кландесу грозит беспрецедентная гуманитарная катастрофа.

На сердце у Джи'Maй Дарис было тяжело, все три её желудка болезненно сжались. Кто сделал всё это? Джедай? Мог ли Оби-Ван всё ещё быть жив?

После того, как его судно погибло, обнаружили только одну спасательную капсулу — с адвокатом. Кто тогда? А с другой стороны, это едва ли имело значение. Было вполне очевидно, чем это всё в конечном счете закончится. Воздушной бомбардировкой, и война Республики оставит от Цестуса дымящиеся ошметки.

И, что хуже всего, она собиралась встретиться с осложнением. О да, Квилл ухмылялся, утверждая, что упомянутая особа предоставит решение всех их проблем, но Дарис пробыла политиком достаточно долго, чтобы знать, что большинство решений — это только будущие проблемы в хорошенькой обертке.

Тем не менее, она выпрямилась на троне во весь рост и во всю ширину и кивнула ассистенту, позволяя гостье войти.

Её сердце забилось быстрее, хотя её раскрашенное лицо ничем это не выдавало. И она знала, что вновь прибывшая почувствует биение её сердца, даже на расстоянии.

Она боялась.

Женщина, которая вошла в зал, двигалась, как военный, но с той же самой неестественной легкостью, которую Дарис замечала в Кеноби. Это указывало на суровые физические и ментальные тренировки — качество одновременно завидное и ужасающее. У джедая были такие же изящные движения, такая же абсолютная и пугающая концентрация, но сквозь это были видны порядочность и мудрость, глубокое уважение к жизни.

У этого существа подобные качества отсутствовали. У неё был бледный, бритый, татуированный череп, её мрачные глаза пристально смотрели и видели… что? Какие глубокие, холодные пространства между звездами она звала домом?

Женщина отвесила самый глубокий, самый самоуверенный поклон, который Дарис когда-либо видела.

— Командир Асажж Вентресс к вашим услугам, — произнесла она. — Я прошу лишь минуту вашего драгоценного времени.

— Не больше?

— Не больше. Я — не политик. Мое дело — ваши производственные интересы.