— Тебе правда было все равно?

Эдвард мрачно улыбнулся:

— Конечно, нет. Но я слишком быстро катился по наклонной и уже не мог остановиться. Я постоянно был пьян. Тогда это все и случилось.

Клио похолодела, но было уже поздно — как и Эдвард, она не могла остановить то, что должно было случиться. Если для них есть какое-то будущее, оно должно основываться на правде.

— Что случилось?

— Появилась женщина. Разве не всегда так случается? Это была совсем юная девушка, лет семнадцати — восемнадцати.

Эдвард опустился на кушетку у камина и уставился в огонь.

— Она была служанкой в таверне, куда мы с друзьями любили заходить. Она была милой и доброй, и я ей нравился. Бог знает почему.

— У тебя с ней был роман? — спросила Клио пересохшими губами.

— Роман? Я переспал с ней, если ты это имеешь в виду. Несколько раз. Точнее вспомнить не могу. Все мои отношения с женщинами в то время были такими.

— Тогда что особенного было в этой девушке?

— Она нравилась твоему зятю. Не так, как мне, разумеется. Он смотрел на нее другими глазами. Он просил меня оставить ее в покое, но я только посмеялся в ответ.

— И что случилось?

— Однажды ночью она пришла ко мне. Я, как обычно, был пьян и только что проигрался в пух и прах, поэтому пребывал в дурном настроении. А она сказала, что беременна.

— От тебя?

— Да. Я не поверил ей. Сказал, что ублюдок, которого она носит, не мой и что его отцом может быть любой из дюжины мужчин. Она расплакалась. Через два дня ее нашли повесившейся. И нашел ее Камерон.

— О…

Клио крепко обхватила себя руками, ее глаза были полны слез. Бедная девочка.

— Долгие годы она преследовала меня. Я убил ее и своего ребенка, и мне было все равно, потому что я был пьян. В тот день, когда Камерон нашел ее тело, он разбил мне нос, хотя вправе был сделать и кое-что похуже.

Клио покачала головой:

— Он не мог наказать тебя так, как ты наказал себя сам. Это было ужасно, но сейчас ты совсем не пьешь и не соблазняешь служанок.

— Только девиц из хороших семей. — На губах Эдварда появилась слабая улыбка. — Предварительно их похитив, разумеется.

— Эта девица практически заставила тебя соблазнить ее. А что до похищения… мне это все еще не нравится, но я знаю, что ты поступил так, как считал нужным, чтобы защитить меня. Ты работаешь на Общество любителей древностей и, как я слышала, щедро жертвуешь на благотворительность.

— Лучше поздно, чем никогда, а?

— Конечно. Ничто не потеряно, пока ты жив.

Эдвард рассмеялся:

— Кто бы мог подумать, что ты такая оптимистка.

— Я думаю, что мы все чему-то учимся. Твои уроки были гораздо более жестокими, чем мои. Но они заставили тебя начать новую жизнь.

— Не только…

— Что ты имеешь в виду?

Неужели его прошлое таит еще какие-то ужасные секреты, подумала Клио и поежилась.

— Помнишь игру, которую затеяла леди Ривертон? Она называлась «Истина».

— Да.

— Вот моя истина, Клио. После смерти той девушки я продолжал вести прежний образ жизни. Больше выпивки, каждый день игра. Я даже пробовал курить опиум и говорил всем, что это для того, чтобы умерить боль в сломанном носу. Но это неправда. Я хотел довести себя до крайности. Даже родители не смогли меня остановить, хотя и пытались.

— Что же остановило тебя?

Эдвард присел на кушетку рядом с Клио и взял ее за руку:

— Муза.