Пандульфи встретил нас с распростёртыми объятиями, сам открыл двери, залопотал-залюбезничал:

    - Господа гвардейцы! Как я рад видеть вас на пороге моей скромной обители! Прошу вас проходите, не стойте в дверях.

    Басмецов оглядел обстановку, воровато оглянулся и, достав из-под мышки шкатулку Ушакова, показал итальянцу:

    - Вот, бери в заклад, чума ростовщическая.

    Пандульфи на оскорбление не обиделся, даже бровью не повёл. Пригласил за стол, велел подавать кофе с угощениями.

    Я же зная, что на том обязанность моя закончилась, от приглашения отказался и, простившись с итальянцем и Басмецовым, ушёл восвояси. Дорога как-то сама собой привела меня на полковой двор. Давно хотел навестить капитана Анисимова, узнать, далеко ли он продвинулся в изысканиях.

    Выстроенная для него за три дня деревянная избушка успела внутри закоптиться, хоть топилась она не по-чёрному. Как наш огненных дел мастер не спалил её до головешек, осталось для меня загадкой.

    Артиллерист в кожаном фартуке стоял возле верстака и с критическим видом рассматривал зажатую в маленьких тисках деталь.

    - Как успехи, господин капитан? - спросил я, вместо приветствия.

    - Вот, идейку одну хочу апробировать. Изготовил партию пробных пуль, сегодня счастья на поле попытаю. Составите кумпанию, господин сержант?

    - С великим удовольствием. Позволите взглянуть?

    - Отчего ж не позволить. Глядите, фон Гофен.

    Пуля, придуманная капитаном, немного напоминала те, которыми я в детстве стрелял в тире из пневматической винтовки - с круглым отверстием у основания.

    - Зачем оно? - удивлённо спросил я.

    - Долго рассказывать, - отмахнулся капитан. - Потом как нибудь объясню.

    - Договорились, ловлю вас на слове, господин капитан.

    Мы решили взять с собой двух мушкетёров, Анисимов лично отобрал несколько фузей, из которых собирался производить пробные выстрелы. Я сходил за ростовыми мишенями и с большим трудом приволок к избушке. Погрузили добро на две подводы и выехали за пределы города. До 'кампанентов' полка было далеко добираться, поэтому решили направиться в другое место.

    - Есть одно у меня на примете, - сказал Анисимов.

    - Главное, чтобы зевак не было, а то подстрелим кого случайно, хлопот потом не оберёмся, - предупредил я.

    - Не волнуйся, фон Гофен. Там редко кто бывает.

    - Отлично. Дорогу-то помнишь?

    - Как не помнить, не раз туда ездил. Если всё пройдёт благополучно, в реке скупнёмся. Она неподалече.

    - Это дело. Давно в водичке не плавал, аж соскучился, - обрадовано произнёс я.

    И правда, так хочется нырнуть в прозрачную, будто в озере Байкал воду, отплыть от берега, перевернуться на спину и любоваться редкими облаками на небе. Тем более с экологией пока полный порядок. Земля и водичка ещё не отравлены ядовитыми сбросами и отходами жизнедеятельности. В любом месте набери котелок водички и пей некипячёной. М-да, это не хлорка из водопроводного крана.

    Капитан нашёл подходящую лужайку неподалёку от устья Невы. Одуряюще пахло нескошенной травой, высоко в небе порхали птички. Неподалёку покачивались на ветру берёзки.

    - Благодать, - сказал Анисимов. - Зачнём, помолясь.

    Мы установили мишени на обычном расстоянии. Капитан-артиллерист отсчитал полтораста шагов, велел фузилёрам взять оружие на изготовку.

    - Пали!

    Грохнули обе фузеи, испуганные птицы поднялись ещё выше, издавая тревожные звуки.