Олег Приходько. Оборотень
Весенний погожий вечер. За городом уже сняли доски с заколоченных на зиму дач, буйствовала листва – молодая, крепкая, сочная. Медленно, словно нехотя, садилось жаркое солнце. Есть такой давно осмеянный литературный штамп: «Ничто не предвещало беды»… Но жизнь очень часто не соответствует расхожим стереотипам, и если бы кто‑нибудь сказал, какое злодейство свершится на исходе сияющего дня, его ждала бы участь Кассандры, чьим пророчествам, как известно, никто не верил. Катя была на втором месяце. С этим известием и ездили в Лунево к ее родителям, которые перебрались на дачу и до осени в Москву наведываться не собирались. Глаза Кати светились счастьем, как, впрочем, и всегда. Непросто было ее будущему супругу завоевать эту полногрудую, длинноногую девятнадцатилетнюю красавицу, гордую и неприступную, как положено девушке из хорошей семьи. Полгода назад она сказала «да!», полгода молодожены прожили как у Христа за пазухой в прекрасной двухкомнатной квартирке на одной из тихих улиц центра столицы, окруженные участием родных, знакомых и близких, зачастую выражавшимся в изрядной толике презренного металла. Жизнь сорокалетних «стариков» словно перетекала в их юных детей – со всем наработанным и унаследованным. И уже набирал силу пока еще какой‑то нереальный будущий наследник двух родов… Два месяца из девяти уже прошли. А значит, оставалось семь…
Семеро смелых вышли из леса. Смелости им придавала водка – по полбутылки на брата. Мощный наркотик поставил крест на остатках воспоминаний о законах, совести и тому подобной «лабуде». Любители гремучей смеси увидели веселую девчонку, размахивающую косынкой, автомобиль на обочине и водителя, склонившегося над мотором. – Э‑эй, ребята! Подтолкните, пожалуйста! У нас стартер барахлит! – задорно крикнула девчонка. Наверное, она была благодарна этому стартеру (или что там заело?) за маленькое забавное приключение на дороге. – Пожалуйста!.. «Великолепной семерке» только того и надо было. Водитель посмотрел на приближающуюся группу, улыбнулся и юмористически развел руками. – Спасибо, мужики! Пятнадцать минут загораем, хоть бы одна собака остановилась. Но при виде откровенно бандитского обличья коротко стриженных юнцов улыбка исчезла с лица владельца машины. В голове промелькнуло короткое слово: «Семь». – Ничего соска, земляки? – плотоядно хмыкнул толстый коротышка и схватил девушку за грудь. Пощечина последовала незамедлительно. – Ты, подонок! – крикнул водитель и схватил коротышку за плечо. Удар по голове вышиб сноп искр из глаз шофера, заставил обхватить голову руками и присесть. Второй удар – ногой в лицо – повалил его на землю. Словно пестрая змея из рассказа Конан Дойла, стремительно уползал по дороге поток машин. Катин испуганный крик потонул в мерном шуме моторов и шелесте шин. – Гля, какая чернявенькая! – прохрюкал прыщавый и запустил своей жертве пятерню между ног. – А там ты тоже брюнеточка, а? – Пусти! Гадина, мразь! – кричала Катя. Ее муж рванулся изо всех сил, ткнул в кого‑то кулаком, слабо и неточно. Не столько страх, сколько неистовая, неизведанная доселе ненависть мешала соображать, замедляла реакцию. В один миг померкло солнце. Град беспорядочных ударов обрушился на негодяев, которые держали несчастную девушку и с жеребячьим ржанием повторяли: «Во сиськи, в натуре!» Ответом были приемы героев крутых видиков. В пах, в живот, по голове… Сознание оставило парня. Пьяные юнцы заткнули Кате рот и потащили ее в «Жигули». Двое зажали девушку потными телами, третий вскочил за руль. |
