– Если бы вы знали, Лида, как я завидую вашему супругу, – восторженно произнес я.

– Вы бы тоже хотели заниматься академической греблей? – с воодушевлением спросила она.

– Возможно. Но я не о том. Ему крупно повезло, что он ослушался своих родителей и женился на вас. Вы, по‑моему, лучший приз в его жизни.

Ее щеки вспыхнули ярким румянцем.

– Не сердитесь, Лида, – сказал я с улыбкой.

– Я не сержусь, – улыбнулась она в ответ, и глаза ее засветились благодарностью.

– Итак, после обеда я жду вас с Сергеем в холле первого этажа. С лыжами.

Она неуверенно посмотрела мне в глаза.

– Я попробую… его уговорить. И потом… знаете… после всего, что произошло… эта страшная смерть…

– Ну, теперь все позади, теперь бояться нечего. Убийца арестован и увезен под надежной охраной.

– Как! – удивлению ее не было предела. – Его уже нашли?

– Так вы ничего не знаете? – в свою очередь удивился я. – И ничего не слышали о Хомякове?

– Ничего. Кто это?

– Вот так так. В таком случае спешу вас обрадовать, Лида: убийцей оказался один из отдыхающих, но он вовремя обезврежен и никакой опасности теперь не представляет. Это некто Хомяков.

– Не может быть! – воскликнула она. – Как быстро! Откуда вам все это известно, Максим?

– Профессиональная тайна, – заговорщически подмигнул я ей и улыбнулся. – А если серьезно, то все это видел Мячиков – и отъезд милиции, и увоз Хомякова.

– Мячиков?

– Ну да, Мячиков, мой сосед по номеру.

– А! – поняла она и, озаренная внезапной мыслью, вскочила из‑за стола. – Тогда я пойду, обрадую Сергея! Думаю, это известие излечит его от хандры. До скорой встречи, Максим!..

5.

Но поход на лыжах не состоялся. Внезапно повалил такой обильный и густой снег, что весь мир за окном превратился в единый гигантский сугроб, а наш дом отдыха – в замурованную в нем искорку жизни. Ко всему прочему столбик термометра резко подскочил до пяти градусов выше нулевой отметки.

– Ну и погодка, – произнес Мячиков, глядя на сплошную белую стену за окном. – Вот и сходили на лыжах.

– Не беда, Григорий Адамович, – подбодрил я его, – сходим еще.

– Разумеется, – подхватил он, – разумеется, сходим. Тут двух мнений быть не может.

Мячиков завалился на кровать с томиком Агаты Кристи, а я собрал свои пожитки и перебрался в соседний номер. Даже если отпала необходимость использовать его в качестве наблюдательного пункта, то храпеть, я думаю, Мячиков стал не меньше.

– Заходите вечерком, поболтаем, – напутствовал меня мой луноподобный сосед.

К вечеру весть о поимке преступника облетела весь дом отдыха. Люди вздохнули с облегчением, на некоторых лицах даже появились улыбки. Они делились впечатлениями, гурьбой высыпав из своих номеров, выплескивали друг на друга накопившиеся страсти и в конце концов пришли к единодушному мнению, что, несмотря на в общем‑то скорую развязку, оставаться в доме отдыха им все же не следует, так как живы еще впечатления от этого ужаса, который всем пришлось пережить. С тем и отправились к директору, дабы согласовать с ним порядок отъезда, а также вопрос о выделении транспортного средства, способного доставить всех желающих на ближайшую станцию.