— Князь здесь! Все сюда!

Охранники Ингвара, разряжая в упор малые арбалеты, пробились к своему князю. Их было пятеро. Сзади них, держа фронт, сражались еще около семидесяти ратников.

— Держись, княже. Помощь близко.

Но Ингвар уже не слышал. На него снова обрушилась тяжелая пехота. За время краткой передышки ратники Влада сумели перестроиться, и на Ингвара качнулся абсолютно правильный пехотный строй. Несколько сотен ратников, ощетинившись копьями, стали теснить Ингвара и его всадников в сторону новгородских ворот. Ингвар заставил Черена попятиться. Поверженное и истоптанное копытами знамя, охранники Ингвара подняли и унесли. Теперь можно было спокойно отступать до прихода Свенельда и Мала. «Полк без знамени, уже не полк», — мелькнула в мозгу Ингвара заученная фраза. Отбиваясь от наконечников копий, которыми ратники Влада пытались его сбить на землю, Ингвар продолжал пятиться. Он уже ничего не видел, кроме десятков копий перед собой. Прикрывшись щитом, он рубил, не переставая, и как-то пропустил момент, когда удары в щит прекратились. Тряхнув головой и, тем самым, прояснив затуманенный взор, он огляделся. Пропустив князя внутрь строя, пехотинцы Свенельда теснили вражеский полк.

— Княже! — заорал Любим. — Они отступают.

Ингвар и сам видел, как вражеские полки спешно отходят влево. Его ратники уже соединились с войском воеводы, и теперь общим строем гонят противника к Ильменскому озеру. Вперед вырвалась кавалерия Новгорода. Ратибор послушался совета Ингвара и оставил тысячу всадников в резерве. Теперь те, с веселым гиканьем, гонят противника, оставляя за собой лишь небольшие очаги сопротивления, которые давила пехота, следующая за всадниками. Со стен врага обстреливали арбалетчики Данилы. Тот получил четкий приказ — стеречь город — и прекрасно выполнял эту функцию, принимая участие в битве, не покидая стены. Когда враги поняли, что загнаны в ловушку, что отступать дальше некуда: впереди вода, слева городские стены, а справа конница Новгорода, — они остановились и развернулись в сторону ратей Ингвара. Перестроившись по всем правилам военной науки: впереди копьеносцы, позади стрелки, по краям уцелевшие всадники Полоцка и хазары, — они стали ждать своего конца, желая одного, подороже продать свои жизни. Инвар протрубил коннице отбой атаки. И опять рог Перуна ему помог. Кони застыли как вкопанные, несколько всадников, не удержавшись в седлах, полетели на землю, но к счастью быстро поднялись и вернулись на свои места. К Ингвару подъехал Ратибор:

— Княже, пора заканчивать этот бой. Я уже перестроил своих воинов для атаки. Сначала стрелки заставят их поднять щиты, затем лучницы смешанных сотен утыкают стрелами первый ряд, а дальше удар копьями накоротке при поддержке стрелков должен довершить дело.

— Что ж, Ратибор, план хорош. Их четыре-пять тысяч. Не больше. Нас около десяти. В любом случае, сделаем по-твоему. А пока я хочу поговорить с ними.

Расступившись, передний ряд пропустил князя на открытое пространство. Подняв вверх руки, показывая, что оружия нет, Ингвар выехал на середину поля.

— Эй, Лейф, — громко крикнул Ингвар, — если тебя не убили, выезжай, поговорим.

Копьеносцы врага расступились, пропуская вперед того самого викинга, что советовал Ингвару погибнуть на поле боя.

— Чего ты хочешь, варяг? — заорал он. — Ты победил, чего тебе еще надо?

— Мне хотелось еще раз поговорить с тобой. До того, как ты упадешь мертвым к моим ногам.

— Говори и давай побыстрее закончим с этим. Я недооценил тебя и за это заплатил победой.

— Ты заплатил не победой, а жизнями своих воинов. И я не буду предлагать им сдаться.