-  Когда примешься за дело?

    -  Сегодня, сейчас.

    -  Вода холодная, не лето еще.

    -  А что делать? Времени, как всегда, жалко, и терять его попусту… Лучше уж сегодня.

    Так и получилось. С приготовлениями провозились до обеда, вкусно, как всегда в Одессе, пообедали, а потом отправились на берег. Рост уже волок акваланг, который ему доставили. Ружье несла Лада, Ким куда-то сбежал, видимо, у него имелись свои Планы, о которых Лада, судя по ее рожице, отлично знала.

    Дошли до лодочной пристани, как величественно назвал это шаткое сооружение из непонятных досок Казаринов. Он, впрочем, посмотрел на Ростика, махнул рукой обреченно и тоже куда-то ушагал. У него-то действительно были дела, возиться с городом ему предстояло почти в одиночку, замов у него не было, насколько слышал Ростик, такой Казаринов был человек - не доверял хозяйственные или технические дела кому-то другому. Двух гребцов все-таки выделил, оба оказались, конечно, бакумурами.

    Доплыли до плота, под которым был подвешен подводный колокол. Рост смотрел на это потемневшее от времени сооружение скептически, разболтанное волнами, удерживаемое воедино только подгнившими веревками, как и пристань, оно не внушало доверия. Но делать нечего, пришлось выбраться из лодки, перейти на качающиеся не в такт бревнышки, между которыми пробивалась холоднющая вода. Лада последовала за Ростиком, приказав гребцам далеко не отплывать. Мельком глянув, неопределенно пояснила:

    -  Мало ли что?

    Впрочем, это было правильно. Ныряльщику полагалось находиться под присмотром. Ростик разделся до кальсон, полусвесился с плота, опустился до пояса в воду. Она оказалась такой холодной, что он даже зубами заскрипел. Не выдержал, все-таки выдернулся.

    -  Черт, больно же… Жалко, мы полотенце не захватили, - он неопределенно повел руками. - Хоть и Полдневье, а все-таки ветер сквозит. Окоченеть недолго.

    -  Почему же - не захватили? - рассудительно проговорила Лада. - Я и о еде подумала, вдруг нам до вечера тут сидеть. А бакумуров посылать… Они пока довезут, половину сами сожрут. Тут порядки вольные, они себя с людьми на равных чувствуют. Хотя у тебя в Храме так же.

    Пока Рост отказался вытираться, полотенце тоже следовало экономить. Снова сунулся в воду, нашел веревочку, привязанную к языку колокола, дернул, не получилось, потом приноровился. Звон в воде, наверное, пошел такой, что даже бакумуры в лодке долго еще дергали ушами, даже когда Рост вынырнул. Потом пришлось ждать. Рост побродил по плоту, обсыхая, соскучился и предложил:

    -  Давай, что ли, ружье опробуем?

    Подобрал пушку, еще раз подивился ее функциональности и необычности Она действительно была гладенькой, зализанной, немного непривычной, но и естественной, словно персик. Тут уж ничего нельзя было убавить, все оказывалось нужным и на своем месте. Ростик почему-то вспомнил, что Экзюпери таким же совершенством почитал плуг, по той же причине. Только держал он в руках все-таки не плуг. Лада сказала:

    -  Слушай, а викрамские руки под эти рукояти заточены? Ведь Зевс эти ружья для нас выращивал.

    -  Океанским были бы малы, а нашим… подойдет, кажется. К тому же они мастера, если что-то им не понравится, сами из положения выйдут, выдумки У них хватит.