– Мы справились, – прошептала она ему на ухо.

Он притянул ее ближе. Все хорошо.

* * *

Сидя в кабинете «Черного вяза», Дарлингтон смотрел на усыпанные цветами клумбы и аккуратно подстриженный лабиринт живой изгороди. Дом, как всегда, был полон людей: в гости пришли друзья, а еще здесь остановились ученые, приехавшие, чтобы провести семинары или воспользоваться его обширной библиотекой. По коридорам разносился смех, откуда-то с кухни слышался оживленный разговор.

Он знал все, что хотел. Прикасался рукой к книге – и постигал ее содержание, брал в руки чашку чая – и узнавал историю любого, кто когда-либо ее держал. Навещал путешественников и мистиков на смертном одре, держал их за руки, облегчая боль, видел все пережитое ими и впитывал знания через прикосновение. Ему открывались секреты этого и соседних миров, однако дело было вовсе не в ритуалах или тщательном изучении тайн. Просто у него в крови была магия. Он почти потерял надежду и оставил детские мечты, не зная, что все это время в нем жила тайная сила, только и ждавшая возможности пробудиться.

В саду он увидел Алекс, чернокрылую птицу, окутанную ночной тьмой, словно усыпанным звездами шелковым плащом. Его чудовищная королева и нежная владычица. Теперь он знал, кто она.

Опустив голову, Дарлингтон вновь принялся писать. Все хорошо.

* * *

Алекс застыла перед свежевыкрашенным бунгало – белым, с голубой отделкой. На крыльце висели колокольчики, в саду, густо заросшем лавандой и шалфеем, восседал каменный Будда. Расположившись на кушетке, заваленной разноцветными подушками, мать потягивала чай. Вот ее настоящий дом, а не та одинокая квартира с балконом, выходящим на стену другой одинокой квартиры. Мира встала, потянулась и вошла внутрь, оставив дверь открытой. Алекс направилась за ней.

На каминной полке в чистой уютной гостиной красовались кристаллы. Мать сполоснула чашку в раковине. В дверь кто-то постучал. На пороге застыла светловолосая женщина с лежащим на плече свернутым ковриком для йоги. Знакомая, только Алекс не могла понять, кто она.

– Готова? – спросила женщина.

– Почти, – отозвалась Мира.

Похоже, Алекс они не видели.

– Ты не против, если с нами пойдет моя дочь? Она как раз вернулась из колледжа.

За спиной женщины в дверях маячила Хелли – не та, которую когда-то знала Алекс, а смелая, уверенная в себе девушка с тонкими мускулистыми руками и собранными в аккуратный конский хвост светлыми волосами.

– Милый дом, – заметила она с улыбкой.

Хелли с матерью сидели в гостиной, ожидая, пока Мира переоденется и возьмет коврик.

– Это ее дочь, – проговорила мать Хелли, указывая на фотографию, на которой Алекс, одетая в джинсовую куртку, с едва заметной улыбкой прислонилась к старенькой «Королле».

– Хорошенькая, – отметила Хелли.

– Но не слишком счастливая. Она скончалась несколько лет назад от передозировки. Ей было всего семнадцать.

«Скончалась».

Перед фотографией стояли благовония и лежало белое перо с черным кончиком. Позади снимка Алекс в рамке стояла еще одна фотография – юноши с волнистыми черными волосами, падающими на загорелое лицо. Он стоял на пляже, обхватив рукой доску для серфинга. На шее висел кулон, но Алекс не смогла разобрать его форму.

– Как печально, – проговорила Хелли и переключила внимание на колоду карт на кофейном столике. – О, Мира читает Таро?

Она взяла верхнюю карту из колоды и перевернула. Колесо.

Впервые за все время знакомства Алекс при виде Хелли – идеальной блондинки с глазами цвета океана – ощутила что-то еще, кроме любви и сожаления.