|
-- Людей в постелях режут! Поспокойне'й!... -- Нэ людин, а стукачи'в! -- Павло палец поднял, грозит Фетюкову. И правда, чего-то новое в лагере началось. Двух стукачей известных прям на вагонке зарезали, по подъему. И потом еще работягу невинного -- место, что ль, спутали. И один стукач сам к начальству в БУР убежал, там его, в тюрьме каменной, и спрятали. Чудно'... Такого в бытовых не было. Да и здесь-то не было... Вдруг прогудел гудок с энергопоезда. Он не сразу во всю мочь загудел, а сперва хрипловато так, будто горло прочищал. Полдня -- долой! Перерыв обеденный! Эх, пропустили! Давно б в столовую идти, очередь занимать. На объекте одиннадцать бригад, а в столовую больше двух не входит. Бригадира все нет. Павло окинул оком быстрым и так решил: -- Шухов и Гопчик -- со мной! Кильдигс! Як Гопчика до вас пришлю -- веди'ть за'раз бригаду! Места их у печи тут же и захватили, окружили ту печку, как бабу, все обнимать лезут. -- Кончай ночевать! -- кричат ребята. -- Закуривай! И друг на друга смотрят -- кто закурит. А закуривать некому -- или табака нет, или зажимают, показать не хотят. Вышли наружу с Павлом. И Гопчик сзади зайчишкой бежит. -- Потеплело, -- сразу определил Шухов. -- Градусов восемнадцать, не больше. Хорошо будет класть. Оглянулись на шлакоблоки -- уж ребята на подмости покидали многие, а какие и на перекрытие, на второй этаж. И солнце тоже Шухов проверил, сощурясь, -- насчет кавторангова декрета! А наоткрыте, где ветру простор, все же потягивает, пощипывает. Не забывайся, мол, помни -- январь. Производственная кухня -- это халабуда маленькая, из тесу сколоченная вокруг печи, да еще жестью проржавленной обитая, чтобы щели закрыть. Внутри халабуду надвое делит перегородка -- на кухню и на столовую. Одинаково, что на кухне полы не стелены, что в столовой. Как землю заторили ногами, так и осталась в буграх да в ямках. А кухня вся -- печь квадратная, в нее котел вмазан. Орудуют на той кухне двое -- повар и санинструктор. С утра, как из лагеря выходить, получает повар на большой лагерной кухне крупу. На брата, наверно, грамм по пятьдесят, на бригаду -- кило, а на объект получается немногим меньше пуда. Сам повар того мешка с крупой три километра нести не станет, дает нести шестерке. Чем самому спину ломать, лучше тому шестерке выделить порцию лишнюю за счет работяг. Воду принести, дров, печку растопить -- тоже не сам повар делает, тоже работяги да доходяги -- и им он по порции, чужого не жалко. Еще положено, чтоб ели, не выходя со столовой: миски тоже из лагеря носить приходится (на объекте не оставишь, ночью вольные сопрут), так носят их полсотни, не больше, а тут моют да оборачивают побыстрей (носчику мисок -- тоже порция сверх). Чтоб мисок из столовой не выносили -- ставят еще нового шестерку на дверях -- не выпускать мисок. |
