Несмотря на озадаченный вид, он едва сдерживает улыбку. Да уж, я точно не мастер начинать такие разговоры, но, возможно, другого способа не было. Ведь теперь я не пойду на попятную, как с Мейв. Придется ему рассказать.

Так я и поступаю. Выкладываю во всех мельчайших, отвратительных подробностях, что именно сделал Оуэн и как мы с Эммой его покрывали. Я говорю тихо и до странности отрешенно, не отводя взгляда от скрепки, сгибая и разгибая ее дюжиной разных способов. Услышав мой голос, вы никогда бы не подумали, что сердце у меня вот-вот выскочит из груди.

Рассказав абсолютно все, я умолкаю. Слова тяжелым грузом повисают в воздухе, заполнив пространство между мной и Ноксом.

– Ничего себе, – наконец произносит он.

По интонациям невозможно понять, что он думает на самом деле.

– Да уж, – вздыхаю я.

Несколько мучительных минут проходят в тишине.

Чувствуя, что дольше не выдержу, я поднимаю взгляд. Нокс в тот же миг свешивает ноги с кровати, и его колени прикасаются к моим.

– Знаешь, Фиби, ради своих сестер я сделаю что угодно, – говорит он. – Спрячу труп, если попросят. Даже не спрошу, кого убили.

– Боже… – Мои глаза наполняются слезами, и я прижимаю ладони ко рту, не в силах поверить, что Нокс меня не осуждает. – Я думала, ты меня возненавидишь. Вы с Мейв так храбро поступили, всех спасли… Вам не пришлось бы рисковать, если бы Оуэн вышел из игры раньше, как Эмма…

– Да, конкретно этот момент не радует, – нахмурив брови, признается Нокс. – И все же я понимаю, почему ты так поступила. И почему Оуэн наворотил дел. Должно быть, он до сих пор себя проклинает. И хорошо, что ты решилась всем рассказать. Теперь твоему брату помогут.

Радость и облегчение мгновенно улетучиваются.

– Всем? – переспрашиваю я. – Больше я никому не рассказывала. Только тебе.

– Но собираешься, так ведь?

– Нет! – вырывается у меня, прежде чем я успеваю обдумать ответ; впрочем, нечто подобное я сказала бы в любом случае.

От одной мысли, что все узнают, меня бросает в холодный пот. Как там сказала Эмма? «Столько проблем навалилось…»

– Почему? – удивляется Нокс. – Но тогда… все начнется по новой, разве нет? Это бесконечный цикл. Саймон решил отомстить, Джейк решил отомстить, Джаред решил отомстить, Эмма решила отомстить, Оуэн…

– Перестань! – Я прижимаю ладони к ушам, как маленький ребенок. – Оуэн не хотел ничего дурного! Он не знал, что случится! Не понимал, что делает!

– А если кто-то захочет отомстить ему? – тихо спрашивает Нокс. – Вдруг тебя похитили из-за этого?

У меня мутнеет перед глазами. Я будто снова оказываюсь в школьном сарае – испуганная, сбитая с толку. А если… Нет! Быть такого не может!

– Никто не знает про Оуэна, – говорю я. – Только я, Эмма и теперь ты. И ты пообещал…

– Я не нарушу обещания, – заверяет меня Нокс. – Но я надеюсь, что ты передумаешь. В субботу все могло закончиться гораздо хуже. Про Бэйвью нам известно одно: прежде чем случается хорошее, происходит много плохого.

Я запрещаю себе об этом думать.

– Оуэн еще ребенок. Если все набросятся на него, как на Эмму…

– Брэндон тоже был ребенком, когда дурачился с погрузчиком, – замечает Нокс. – Брэндон так и не признал свою вину, и Эмма из-за этого приговорила его к смерти…

– Она не хотела его убивать! Сам знаешь, что не хотела! Она думала, он всего лишь… – я сглатываю комок в горле, – покалечится.