— Потому что они выбрали твою сестру! — промолвила Женевьева. — Потому что у неё было аж двое! Потому что ты могла! — Женевьева тоже скрестила руки, и Натали устало потёрла виски пальцами.

— Перестаньте ругаться, словно избалованные дети, — пробормотала она.

— Она всё испортила! — закричала Женевьева. — Одно дело воскреснуть, но убить женихов с материка?! — она вскинула руки вверх.

— Я этого не делала! — воскликнула Катарина. — Натали, нет!

— Делала или нет, какая теперь разница? Они мертвы, и если не ты, то кто-то сотворил это от твоего имени. И что делать? — Натали сделала ещё один глоток бренди, отравленного тисом. Она и так выпила слишком много, и ум стал вялым тогда, когда от него требовалась острота. Она посмотрела на свой стакан — и опустошила она. — Может стать и хуже. Семьи женихов потребуют успокоения, а это страны! Мы воевать не будем.

— Подумай только о деньгах! — проворчала Женевьева. — Ресурсы, услуги. Она обанкротит корону, не надев её.

— По крайней мере, они родня, так что успокаивать придётся только одну семью, — пробормотала Катарина, и Натали изогнула бровь.

— Острову это не понравится, — Женевьева зашагала туда-сюда. Когда она остановилась, всё тело её продолжало дрожать. — Пойдёт молва. Они умерли не одни! Старик, маленькая девочка из Волчьей Весны. И это на фоне разговоров о том, что фермеры гибнут от лесных пожаров, как и крупный рогатый скот. Это Вознесение вышло из-под контроля! — она ткнула на Катарину. — Если бы ты просто отравила их, как Камилла или Никола! Быстро и чисто, яды нашли б свою цель, и всё!

— Женевьева, успокойся, — промолвила Натали. — Победа королевы — дело самой королевы. Выдай заявление от Совета, напомни людям о том, как кровавы были величайшие Вознесения. Когда поднимались самые сильные королевы. Умирали люди. Все об этом знают. Если они переживали Белтейн, то умирали в лесах, во время охоты на Оленей, и прочее…

— Это беспорядок, — уже мягче отозвалась Женевьева.

— Натали, — вновь начала Катари. — Я действительно не…

Натали только махнула рукой.

— Делала ты это или нет, выход всё равно искать придётся, — она встала и вышла из-за стола, чтобы тоже посмотреть на Индрид-Даун. — Эти женихи всё равно были бессмысленными. Альянс с отцом Чатворта всё ещё в силе. Чатворт на многое пошёл, чтобы втереться в доверие к Вествудам, если вдруг понадобится, и из него получится прекрасный король-консорт.

— Разве мы не можем убрать её от моей сестры? — спросила Катари. — Мне не нравится, что он стоит между нами. Я хочу отправиться к ней. Хочу посмотреть в глаза, когда изрежу её красивое лицо ядовитым клинком, — она подошла к графину с бренди и отлила себе немного, а после опустошила бокал одним большим глотком.

— Ты пьёшь яд постоянно, — промолвила Женевьева.

— С чего ты взяла?

— Слуги говорят. Говорят, что тебе плохо. Что ты пьёшь слишком много и что причиняешь себе вред.

Но Катарина только рассмеялась.

— А разве они не слышали, что нельзя убить то, что уже мертво?

Натали нахмурилась. Слуги о мёртвой Королеве, Королеве-нежити, не пропали. Они усилились, и Катарина не давала людям забыть.

— Катари, — задумчиво спросила Натали, — ты правда хочешь к Мирабелле?

Катарина и Женевьева с любопытством посмотрели на неё.