Справившись с изумлением, Тарафиэль тут же вскочил и приготовился защищаться от развернувшегося к нему Обальда.

Взревев, царь ринулся на него, и эльфу вновь пришлось уклоняться, проявляя чудеса изворотливости и терпеливо ожидая хоть малейших признаков усталости противника в надежде нанести решающий удар.

Но орк как будто становился только сильнее.

Однако куда направиться, она не знала.

Солнце почти село, а значит, Тарафиэль должен был опуститься на землю.

— Где же ты, любимый? — шептала она под шелест легкого ветерка.

Уловив краем глаза темный силуэт чуть поодаль, она улыбнулась: все-таки спокойнее, когда Дзирт До'Урден рядом.

Перебирая в памяти все случаи, когда эльф в одиночку отправлялся преследовать орков, она твердила себе, что с ним все в порядке. С каким удовольствием он уничтожал этих тварей! Инновиндиль тихо вздохнула, решив, что, когда Тарафиэль вернется, она закатит ему скандал за то, что заставил ее так волноваться.

Она взобралась на склон, чтобы получше осмотреться.

И вдруг, словно глухой рокот грозовых раскатов, до нее донеслись крики:

— Обальд! Обальд! Обальд!

Она сперва не разобрала имя, но по хриплым голосам узнала орков и поняла, что их слишком много.

В другое время она бы даже не встревожилась, решив, что Тарафиэль затаился где-то поблизости, присматриваясь к врагам и изучая ситуацию. Но сейчас она почему-то не могла отделаться от дурного предчувствия.

Может, это настойчивый ритм выкриков внушал тревожные мысли, в них было что-то зловещее и ликующее одновременно. А может, дело просто в том, что темнеет быстро, вот и мнится недоброе. Как бы то ни было, Инновиндиль помчалась вверх по каменистому, изрезанному склону в ту сторону, откуда слышался шум.

Но, взобравшись повыше и увидев, что происходит внизу, она оцепенела. Прямо под ней в небольшой ложбине дрожали огни орочьих факелов, мерзкие твари стояли кольцом и скандировали имя своего царя. От последних рядов орков взгляд Инновиндиль метнулся в центр круга, и тут ее сердце оборвалось. Там сражался Тарафиэль, каждое его движение было выверено, и всякий раз он на мгновение опережал своего противника с огромным пламенеющим мечом. А чуть поодаль, в тени, бился Заря, попавший в сеть.

Едва дыша, Инновиндиль затаилась за камнем, не сводя взгляда со сражающихся. Ее друг и возлюбленный, сделав сальто и красиво развернувшись, нанес удар. Полетели искры, но тут же на Тарафиэля обрушился громадный меч, и ему пришлось снова уворачиваться.

Инновиндиль внимательно осмотрела кольцо орков, ища какую-нибудь лазейку и пытаясь придумать способ пробиться к Тарафиэлю, чтобы помочь ему. Она мысленно упрекнула себя за то, что оставила Заката в пещере, и даже подумала, не вернуться ли за ним, но сумеет ли Тарафиэль продержаться так долго?

Девушка нерешительно двинулась назад, остановилась. Однако выбора не было, надо было возвращаться за конем. И она пошла, постоянно оглядываясь и моля эльфийских богов защитить Тарафиэля.

Однако бой становился все ожесточеннее, и она замерла, не в силах отвести взгляд. Тарафиэль обошел Обальда и с силой ударил, а громадный меч орка с молниеносной скоростью мелькнул перед отпрянувшим эльфом. Инновиндиль вздрогнула и раскрыла рот в безмолвном крике: волшебный меч орка вдруг потух, но последний язычок пламени приковал к себе внимание ее друга, и он не понял, что оружие противника уже не перед ним.

А Обальд высоко взмахнул клинком и ударил наискось.

— Обальд! Обальд! Обальд! — взорвалась толпа ликующими криками.

Тарафиэль дернулся и остался стоять на месте. Было поразительно, как ему удалось уклониться. Это казалось невозможным. Тем не менее эльф по-прежнему стоял перед царем орков. Неужели орк промахнулся?

Инновиндиль, не дыша, следила за возлюбленным, который стоял не шелохнувшись.