|
Тебе придется попозже, возможно около полуночи, встретить самолет. Все зависит от самолета, мистер Кремер. Если он прилетит завтра, а не сегодня, нам придется отложить развязку на субботнее утро. – А где? У вас в конторе? Вулф затряс головой. – Опять вы хотите выведать информацию. Проклятье! Разве я непонятно говорю?! – С вами не разберешься. Вы требуете, чтоб я дал слово. Ну, я и даю слово: либо приняться за работу, либо забыть то, что услышу. – Нет… Арчи, звони Скиннеру! Тут Кремер разразился выражениями, рассчитанными на мужской слух. – Ох уж эти ваши забавы. Что это вы церемонитесь со мной? Прекрасно знаете, я вам не дам настучать в прокуратуру: ведь вы и всерьез можете знать разгадку. О'кей. На ваших условиях. Вулф кивнул. Искорка в его глазах чуть не укрылась даже от меня. – Твой блокнот, Арчи. Дело замысловатое; боюсь, нам не управиться до обеда. Глава 8 – Охотно объясню, – сказал я офицеру Хеферану, – как только ты оставишь свою лошадь и снизойдешь до меня. Хеферан покинул свою – довольно таки крупную – лошадь и снизошел до меня. Мы расположились на макушке холмика в Центральном парке – того самого, куда он меня привел в день нашего знакомства. – Все, что я делаю, – сказал Хеферан для полной ясности, – я делаю во исполнение приказа. Мне велели встретиться с тобой и выслушать тебя. – И тебе на все наплевать, – подхватил я. – Мне тоже, упрямый ты казак. Но у меня есть аналогичный приказ. Диспозиция следующая, как тебе уже известно, там, внизу за рощей, – я показал пальцем, – там сарай, а за сараем оседланная и взнузданная лошадь Кейса под присмотром твоих коллег. В сарае находятся две дамы, одна – Кейс, вторая – Руни, и четверо мужчин: Поул, Талботт, Саффорд и Бродайк. При них состоит инспектор Кремер со своими людьми. Один из шестерки гражданских лиц – кто именно, определит жребий – в данную минуту надевает на себя ярко желтые бриджи да синюю куртку – такие были тогда на Кейсе. Между нами, девочками, говоря, жребий подстроен инспектором Кремером. Одетый под Кейса избранник должен взобраться на лошадь Кейса, проехать этот отрезок тропы, отпустив поводья, заметить тебя и поднять кнут в знак приветствия… А тебя просят напомнить: вероятнее всего, твое внимание в тот раз было приковано к лошади, а не к всаднику, теперь же задай себе вопрос: ты на самом деле узнал тогда Кейса или только лошадь? И я воззвал к нему: – Ради Бога, не произноси ни слова. Мне ты никогда ни в чем не признаешься. Так что прибереги вдохновение для других слушателей, для своего начальства. Многое зависит от тебя – об этом можно лишь сожалеть, но сожалением делу не поможешь. Надеюсь, ты без обид примешь теоретическую трактовку преступления. А она такова: убийца, одетый под Кейса, выжидает в верхней части парка, среди кустарника около половины седьмого; тут Кейс выезжает на тропу; если бы он вышиб Кейса из седла с некой дистанции, пускай даже короткой, лошадь понесла бы. Значит, он выходит вперед, останавливает лошадь Кейса и даже берется за уздечку, прежде чем спустить курок. Одна пуля для одного… Потом он тащит тело в кустарник, чтоб с тропы никто ничего не заметил: ведь любой ранний наездник может появиться с минуты на минуту, скидывает плащ, прячет его под куртку, забирается на лошадь и едет по парку, применяясь к обычному графику Кейса. Через тридцать минут, приблизившись к этому месту, – я показал на тропу, выпрыгнувшую из кустов на обозрение, – он натыкается на тебя, а потом отправляется дальше, отсалютовав, как обычно, кнутом… Едва только скрывшись с глаз долой, он начинает спешить. |
