— О-о, отличный выбор. — Она коротко изображает аплодисменты. — Такой ответ мне по душе.

— Еще бы, — усмехается он.

Подняв палец, чтобы подчеркнуть свои слова, она произносит:

— И возвращаясь к моему первоначальному вопросу: ты меня забьешь… но не хочешь убивать?

— Нет, — уступает он.

— Что — «нет»? — не унимается она.

Он поддается и медленно проговаривает все, что она хочет услышать:

— Нет, я не хочу тебя убивать…

Тут она быстро вставляет:

— Но все-таки убьешь?

— Убью, — убежденно заявляет он. Она выжидает секунду, потом спрашивает с поднятыми бровями:

— Уверен?

Он моргает в ответ на такой вопрос.

— Да… вроде уверен.

Ее лицо озаряется.

— О, то есть теперь уже «вроде уверен» — значит, может, и не убьешь?

— Может, — признается он.

Тогда она произносит тихим заговорщицким голоском:

— А тебе интересно, что, по-моему, случится?

— Ну, я же понимаю, что тебе неймется рассказать, так что давай уж, рассказывай, — отвечает он только с легким намеком на шутливую подколку в голосе.

Она продолжает говорить тихим заговорщицким голоском, но теперь ее саму захватывают собственные фантазии:

— Так, я думаю, что ты думаешь, что можешь меня убить. И другим сухопутным пиратам говоришь, что можешь. И сам себе говоришь, что можешь. Но когда дойдет до дела и тебе придется выполнять обещанное, убить меня ты не сможешь.

— Ну ладно, деловая колбаса, — говорит он, — почему не смогу?

— А потому, — отвечает она, — что ты вдруг понимаешь, что влюбился в меня. И берешь меня на руки, и несешь к лошади. И мы мчимся во весь опор — словно «Пони Экспресс». — к ближайшему священнику.

И ты под прицелом пистолета заставляешь его нас поженить.

Рик улыбается, но с насмешкой.

— Ого, неужели? — спрашивает он скептически.

— Ужели, — уверенно говорит она.

— Не женюсь я на тебе, — пренебрежительно отвечает он.

— Ты на мне не женишься — или Калеб на мне не женится? — пытается прояснить она.

— Да мы оба, — говорит он.

— Почему?

— Сама знаешь почему. Ты еще маленькая.

— Ну, в наше время — да, еще маленькая. Но тут времена Дикого Запада. Тогда у всех подряд были девочки-невесты, — сообщает она историческую правду. — Я имею в виду, в то время жениться на тринадцатилетней — это были пустяки.

— Тебе не тринадцать, а восемь, — напоминает он.

— А для Калеба Декото это так уж важно? — спрашивает она с недоверием. И напоминает: — Пять минут назад ты рассуждал о том, как убьешь меня на раз. — Она щелкает пальцами, чтобы это подчеркнуть. — Ты сказал Скотту, что бросишь меня в гребаный колодец. То есть убить восьмилетнюю — нормально, а жениться — вот тут Калеб Декото проводит черту?

Рик теряется. Она это замечает и усмехается:

— Видимо, ты над этим не задумывался.

— Естественно, я над этим не задумывался, — оправдывается он. — Это же твоя безумная затея.

— Не безумная. Может быть, провокационная, — признает она, — но не безумная.

Рику это надоедает, и он хочет ей наконец втолковать, что ему неловко из-за таких разговоров:

— Труди, мне неловко…

Но она перебивает раньше, чем он договорит:

— Боже ты мой, Рик, мы же это не снимем! Просто мысленный эксперимент для персонажей.