Может быть, обойдется. Тогда и «капуста» окажется нелишней.

Последний мешок опечатан и уложен на заднее сидение. Грохов передвинул кобуру с пистолетом со спины на живот, оглядел улицу. Что то пробурчал нелестное.

– Что, Серж, балуешься с пушкой? – удивился Поспелов, пытаясь унять нервную дрожь в руках. – Всегда носишь на заднице, а сейчас…

– Предчувствие, – неохотно ответил инкассатор. – Двигай да поскорей.

«Поскорей» – Федору не хотелось, он старался отодвинуть страшную минуту, когда выстрелит в отставного подполковника. А что остается делать? Не выполнишь приказание бандитов – они отправят на пику, выполнишь – попадешь под секиру закона, тоже не помилуют… Как сказано в старой сказочке: налево пойдешь… направо пойдешь…

И все же единственный выход – стрелять. Поймают сыщики или не поймают – спорный вопрос. Сейчас столько убивают людей, что ни один уголовный розыск не справится с поисками убийц. Тем более, кому придет в голову заподозрить в убийстве отставного офицера, бывшего командира роты?

На перекрестке «волга» свернула направо.

– Куда едешь? – заволновался Грахов. – Наш маршрут – прямо.

– Об»езд, – в точном соответствии с инструкцией Кариеса пояснил водитель. – Ремонт, движение перекрыто.

Сергей снова откинулся на спинку сидения, закрыл глаза.

Кажется, поверил, мысленно перекрестился Федор, дай то Бог, чтобы и дальше прошло, как задумано. В Бога старлей упрямо не верил, но в сложных ситуациях предпочитал на всякий случай призывать его на помощь.

Инкассатор заворочался, расстегнул кобуру. Неужели заподозрил неладное? Впрочем, пусть подозревает на здоровье, жить ему остались считанные минуты.

Поворот налево… Сейчас… сейчас… сейчас – учащенно выбивает сердце азбукой Морзе. Вспотели руки, скользят по баранке руля. Поочередно вытирая ладони, Поспелов незаметно для соседа тоже расстегнул кобуру. Постарался утихомирить дыхание, успокоиться. Не дай Бог промахнуться!

Впереди поперек дорожного полотна – зеленый «жигуль». Рядом с ним – трое парней. Один возится в двигателе, остальные нетерпеливо ожидают конца «ремонта». Когда «волга» затормозила, три парня с пистолетами в руках бросились к ней.

– Федор, стреляй!

Грохов высунулся в открытое окно, первым же выстрелом свалил одного из нападающих. Вторично выстрелить ему не удалось – пуля из пистолета водителя пробила голову…

Поспелов бросил оружие, открыл свою дверь и ринулся в проход между двумя зданиями. Позади – тихо. Видимо, пехотинцы Кариеса схватили инкассаторские мешки и уехали на «отремонтированном» зеленом «жигуленке».

Федора подгонял страх, хлестал его по нервам почище кучерского кнута. Женщины и старики, отдыхающие на лавочках детской площадки, с удивлением и тревогой смотрели на безумного человека, с растрепанными волосами, перепрыгивающего через штахетники и скамейки. Руки держит он впереди, около груди, будто боится в чем то испачкаться… В крови Грахова.

Согбенный дед поторопился домой – вызвать милицию.

Пробежав по двору, Поспелов выскочил на параллельную улицу. Метров десять прошел шагом и снова сорвался в бег. Завернул за угол и… остановился.

Дорогу загораживали двое: Пахомов и Кудряш. Обернулся, с надеждой посмотрел назад – вдруг удастся ускользнуть, укрыться в другом дворе. Не удастся – позади стоят Секретарев и Бузин.

Жаль, нет Наташи, обожгла его нелепая мысль, мужики – жестокие люди, не пощадят, женщины – добрые существа, уговорят того же командира пятерки…

– Доигрался, Федор, допрыгался.