|
Гони их в дом, О'Флаэрти! Вон отсюда, черт вас всех подери! О'Флаэрти (обращаясь к женщинам). Ну, будет вам, перестаньте, перестаньте! Полегче, слышите? Попридержи язык, мать, а то потом пожалеешь! (Терезе.) Разве пристало выражаться так приличной девушке? (Приходя в отчаяние.) Ради господа бога, заткнитесь вы, слышите? Да неужто в вас ни крошки уважения не осталось ни к самим себе, ни к генералу? (Повелительным тоном.) Чтобы я этого больше не слыхал, понятно?! Видно, в этих баб сам бес вселился. Ну-ка, убирайтесь сейчас же в дом, а там, на кухне, можете, коли вам охота, хоть глаза друг другу выцарапать. Проваливайте! Мужчины хватают обеих женщин, которые продолжают осыпать друг друга бранью, и вталкивают в дом. Сэр Пирс изо всех сил захлопывает за ними дверь. Немедленно воцаряется блаженная тишина тихого летнего дня. Мужчины садятся, еле переводя дух, и долгое время не произносят ни слова. Сэр Пирс сидит на одном из чугунных стульев. О'Флаэрти - на скамье. Раздается нежное пение дрозда. О'Флаэрти прислушивается и поднимает голову. Его озабоченное лицо расплывается в улыбке. Сэр Пирс с глубоким вздохом вытаскивает трубку и начинает ее набивать. (Мечтательно.) Какое неблагодарное животное человек, сэр! Не прошло и месяца с тех пор, как я был в тихой сельской местности на фронте, где ни звука не слыхать, только иногда птицы запоют, и вдалеке замычит корова, и в небе белые облачка от шрапнели, и снаряды посвистывают, да разве что раз-другой раздастся стон, когда угодит в одного из нас. И, поверите ли, сэр, я жаловался там на шум и хотел хоть часок провести тихо и мирно у себя дома. Ну, эти две бабы хорошо меня проучили. Нынче утром, сэр, когда я говорил здешним ребятам, будто хочу снова попасть на фронт и драться за короля и родину, я, как вам известно, врал без зазрения совести. Сейчас я могу пойти и повторить то же самое с чистой душой. Кто любит военные тревоги, а кто домашнюю жизнь. Я попробовал и то и другое, сэр, и теперь стою за военные тревоги. Я всегда был смирный парень, таким уж я уродился. Сэр Пирс. Строго между нами, О'Флаэрти, - как солдат солдату... О'Флаэрти отдает честь, но делает это непринужденно. |
