Все знали, что Святослав совсем близко – в Любече. Он и его собранные с северных земель дружины спешили в Киев изо всех сил, но поспели добраться только до Любеча, а там уж пришлось остановиться и воздавать честь богам. Путешествовать во время Колядных празднеств нельзя, да и глупо гневить богов и дедов перед началом войны.

От Любеча до Киева – три конных перехода или пять пеших. Легко было высчитать, когда Святослав появится в Киеве. С нетерпением его ждали все. Эльга ждала своего единственного сына – теперь уже навсегда единственного. Дружина – вождя, который поведет их в поход на древлян. Разная чадь, простая и мудрая, – нового князя, господина над русью и полянами. И все эти ожидания устремлялись к отроку тринадцати лет от роду…

Эльга не видела сына около двух лет – с тех пор как после похода на смолян Ингвар отослал его на Ильмень, в Новый город. Счел, что пришла пора разделить наследие своей семьи – имущество матери и братьев в старом Хольмгарде – и владения великого и светлого князя русского. При жизни четырех поколений Хольмгард был стольным городом Приильменья. Но теперь его владыки – Ингвар и Святослав – стали чем-то большим, а Хольмгард превращался лишь в старую родовую усадьбу. Великому князю русскому и подчиненным ему словенам Приильменья требовался новый город, и юный Святослав, князь-отрок, пробовал свои силы в городе-отроке, в котором первые избы были ровесниками своему владыке.

Но расправить крылья там юный князь не успел – его позвал великий киевский стол.

У Почайны юного князя встречали Тородд и Мистина. Хакон и другие родичи ждали у Эльги. Сначала, как водится, была шумная возня, приветствия, восклицания: все обнимали приезжих, едва дав им снять кожухи. Вместе с юным князем прибыл его кормилец Асмунд – брат Эльги и Уты, и сын Уты – Улеб.

Увидев сына, Эльга поразилась, как он вырос. За эти две зимы Святослав заметно вытянулся, хотя матери еще не перерос. Но куда сильнее он изменился душой: от нее уехал отрок, исполняющий волю отца, а вернулся юный князь, хорошо знающий свои права и обязанности.

На следующий день назначили принесение жертв и возведение на престол. Но, когда схлынул шум всеобщих приветствий, когда Мистина и Тородд увели Асмунда пить пиво, а мать и сын остались почти вдвоем, оказалось, что молодой князь приехал уже недовольный. За время долгой остановки в Любече Святославу рассказали обо всем, что успело случиться до Коляды, – о походе Эльги на могилу мужа, о налете Люта Свенельдича на Малин, даже о поездке Мистины к Етону плеснецкому.

– Мы отправимся сразу, как только мои люди отдохнут с дороги, – сказал он, когда Эльга спросила, сколько он задержится в Киеве. – Я и так слишком сильно опоздал. Но это твоя вина. Зачем ты начала без меня! Ты не должна была начинать месть, пока я не приеду.

– Маломир сватался не за тебя, – улыбнулась Эльга. – Только у меня был этот случай, и боги не простили бы, упусти я его.

Недовольство сына ее удивило: она ждала, что он будет восхищаться ее силой духа и отвагой, как это делали все вокруг.

– Да леший бы взял его и его сватовство! Ты не должна была туда ехать и ничего делать, пока я не приеду. А я уж сам показал бы этому гаду, какое он имеет право свататься к моей матери, убив моего отца!

– Но я не могла упустить такой случай! – повторила Эльга, изумленная тем, что ей приходится защищаться и оправдываться после своего подвига. И перед кем – перед сыном. – Маломир не ждал от меня беды, он был пьян от своей удачи и мнил, что схватил Перуна за бороду. И все его люди думали, что мне теперь остается только плакать и принимать их волю.