Сработала сигнализация — завыла сирена. Но он уже бежал по сетке к стене здания МВД, наискосок, где кончался прогулочный двор. За ним — промежуточное пространство, тоже огражденное колючей проволокой. Он схватился за кабель и, быстро перебирая руками, преодолел еще одно препятствие. Вот и угол здания МВД, водосточная труба…

По смотровой площадке уже бежал Анучин, толстый, неповоротливый. Остановился у проволочного заграждения. Пролезть под ним, как это сделал Петропавловский, ему и думать было нечего — слишком большое брюхо отрастил.

Михаил спустился по водосточной трубе. Во дворе никого не было. Он бегом пересек его и выскочил на улицу.

К остановке шел троллейбус, поэтому никто не обратил внимания на спешащего мужчину. Он проехал две остановки и вышел: из изолятора наверняка уже пошло сообщение по городу и его могут поджидать на любой остановке. Надо ловить такси или частника.

В это утро ему везло, как никогда: он увидел «Волгу» с шашечками на борту и зеленым огоньком. Поднял руку. Шофер затормозил. Михаил, не спрашивая разрешения, плюхнулся на сиденье и скомандовал:

— В Голицыно.

— Далековато, мужик. За обратный рейс тоже придется платить.

— Заплачу, — буркнул Михаил, глядя в зеркало заднего обзора. Погони пока не было.

Таксист, крупный мужчина примерно одних лет с Михаилом, вел машину уверенно: чувствовался профессионализм, хорошая реакция, умело обгонял частников, не допуская и мысли, что этот тощий пассажир посмеет не заплатить ему, тем более напасть; кулаки у него были с пудовую гирю, и он с помощью их, видимо, не раз решал свои проблемы. Михаил же раздумывал, как с ним поступить: вырубить сразу, как только выедут из Москвы, или доехать действительно до Голицыно, а там остановиться у лесочка и, приставив ножичек к горлу, забрать деньги и поблагодарить за быструю доставку. Деньги ему очень нужны, домой сразу не сунешься, а есть что-то надо. Лучше, конечно, закопать бы этого водилу где-то в лесочке, но мужчина нравился ему своей уверенностью, лихой ездой. И как-никак, коллега по профессии, почти родственник.

Решил не убивать. А там — как обстоятельства подскажут.

До кольцевой дороги добрались быстро: москвичи только еще просыпались и шоссе не было загружено.

— По Минке поедем или по Можайке? — спросил таксист.

— По Можайке. Короче и свободнее, — пояснил Михаил, а сам еще в Москве продумал этот путь: на Минском шоссе посты ГАИ, а их могли уже предупредить, описать его приметы. На Можайке таких постов нет, и гаишники там мало охотятся на нарушителей, это он уяснил, когда еще работал в милиции.

Шофер достал пачку сигарет, протянул Михаилу.

— Закуривай.

— Не курю.

— И не пьешь? — насмешливо глянул на него таксист. — И баб не любишь?

— Козе не до козла, когда хозяин с ножом идет, — невесело пошутил Михаил. — А вообще-то дай сигарету. Лучше б водки, да где ж ее сейчас возьмешь.

— Где взять — не проблема, — возразил таксист. — Что-то вид у тебя смурной и на горькую с утра потянуло. Что-нибудь случилось? И куртка вон на спине подранная, — наконец, заметил он, протягивая сигарету.

— Глазастый, — Михаил прикурил, затянулся и закашлял. — Кто придумал эту гадость? От водки хоть балдеешь, забываешься на какое-то время, а от этого, — он выбросил сигарету в окно, снова задумался, как же поступить с этим водилой.