Проблема оставалась.

Морган решила, что ни у кого, кроме Макса, не может спросить, что происходило.

И это также означало, что она должна будет признаться, что подслушивала. И еще означало, что где-то в своем разговоре должна будет сказать Максу, что предупредила Куина о ловушке. Но если подумать, хотя бы на время…

— Так как он находится в городе, — сказала в это время Шторм спокойно, — он обязан заинтересоваться коллекцией. Поэтому ты мне рассказала? Таким образом, ты хотела мне сообщить в то время, когда я пишу программу?

Морган пожала плечами.

— Я полагаю, что это не должно повредить. — Она взяла чашку и выпила прохладный напиток. — Между прочим, Макс вернулся. Он заходил сюда после закрытия в субботу, чтобы посмотреть часть выставки. Я с ним не разговаривала.

— Тогда я стану действовать, — сказала Шторм, — И отрабатывать свою зарплату.

Встав со стола, Морган подмигнула:

— Ты и я. Обе. До встречи!

— Ты права.

Шторм сидела на месте в течение некоторого времени после того, как брюнетка ушла, затем встала и закрыла дверь.

Она вернулась к столу и немного поколебалась, прежде чем вставить в компьютер другой диск. Зазвонил телефон. Шторм потянулась к телефону и сняла трубку.

— Да. — медленно ответила она. — Это я.

— Мы должны встретиться. — Сказал он. — Сегодня.

Шторм вздохнула.

— Это не так просто. После ленча будет практически невозможно, я знаю.

— Как насчет обеда?

Девушка почувствовала, что ее лицо запылало. Она вспомнила предложение Вульфа отправится вместе на обед в номер отеля и своем быстром согласии. Несмотря на то, что произошло у них в душе, у нее было сильное подозрение, что они в отель возвратятся для чего угодно, но только не для того, чтобы пообедать. Пища будет самой последней мыслью.

— Шторм?

Она откашлялась.

— Я думаю, когда назначить время. Послушайте, Вульф сказал, что он, скорее всего, пойдет в полицию после обеда. Возможно тогда. Но я не взяла свой джип сегодня, я возьму такси.

Он тихо сказал:

— Я не знаю, сколько у нас есть времени.

Шторм пробормотала:

— Мне жаль, но мне нужно немного больше времени.

Через секунду он ответил:

— Чем дольше это будет продолжаться, тем хуже будет. И Вы знаете это.

Она знала это.

— Я скажу Вам, когда Вульф выйдет из музея, и мы сможем встретиться. Согласны?

— Да, отлично.

Шторм тихо положила трубку и села, не видя ничего перед собой.

Боже всемогущий!

Вокруг были стены, гигантские каменные стены, и у нее не было возможности перебраться через них или обойти.

Она лгала человеку, которого любила и боялась, что он никогда ей этого не простит.

Вульф покинул музей, чтобы поговорить с полицией намного позже, чем запланировал. Обед со Шторм был невероятно бурным, а час, что они провели вместе очень страстным. У него было такое чувство, как не было до сих пор, он будто был отмечен, заклеймен для всего мира, и ему хотелось, что все это видели.

Он помнил, как Макс смотрел на Дайну, когда влюбился в нее, как даже на лице, которое было бесстрастным от природы и совершенно не выдавало никаких эмоций, были написаны все его чувства. И Вульф задавался вопросом, как Шторм могла не заметить, что он любит ее. Она не видела.

Или может быть, он думал, она действительно знала и решила игнорировать это?

Это настолько обеспокоило его, что он задержался в музее, занявшись ненужными документами и посещением компьютерной комнаты полдюжины раз.