Вообще-то, есть в ученице этой что-то странное. Господин Излон, такое вот впечатление, лишний раз ее и одернуть то ли боится, то ли стесняется. Виданное ли дело, учитель собственного ученика построить не может!

    Вот с такими мыслями я и вышел к домику старой Керги. Она совсем не изменилась, эта избушка, огороженная кривыми кольями, которые назвать частоколом язык не поворачивается. Казалось, они и зайца остановить не смогут, колья эти, однако же, ни одна тварь Злого Леса эту оградку не одолела. Потому как защищало избушку со окрестности какое-то сильное колдовство.

    Помню, как я первый раз сюда вышел. Схватился с клыкастиком, и даже сумел подстрелить, только вот серьезно раненая тварь успела меня хорошо зацепить. На мое счастье, добивать не стала, то ли побоялась, то ли решила сбежать, пока не подоспели любители легкой поживы. Я, кстати, в этом был с ним вполне солидарен, и поспешил убраться поскорее, только вот не вышло. Живоглоты сели на кровавый след плотно, а оторваться сил у меня не было. Как до избушки дотянул, до сих пор не понимаю, не было ведь времени даже кровь остановить. Живоглоты меня почти настигли, вот здесь они были, а я - вон там, у калитки. Мое счастье, открыла старушка ошалевшему от нечаянной удачи полуживому охотнику. Сам Звел, видно, мне помог в тот день - найти в Злом Лесу человеческое жилье, да такое и не в каждой сказке услышишь.

    Так вот, живоглоты те попусту у оградки бесновались, пока старуха не вышла и веником их не отогнала. И что вы думаете, вместо того, чтобы ведьму в клочья растерзать, хвосты поджали, и - ну бежать!

    А баба Керга меня выходила, вылечила. Лишь седая прядь осталась, седину даже ведьма свести не может, потому как это знак моего опыта, моей кровью обретенной мудрости.

    Ни оградка, ни калитка с тех пор совсем не изменились. И старуха, что за калиткой стоит и улыбается, тоже.

    -  Здравствуй, баба Керга, - говорю я, низко кланяясь. Тьфу, и зачем я так близко к воротам подошел? Тру ушибленный лоб под хихиканье Релли и снисходительную улыбку старухи.

    -  И тебе здоровьица, сынок, - говорит ведунья. С любопытством оглядывает господина мага и его ученицу, открывает калитку. - Проходите, хорошие мои. У меня гости нечасто бывают.

    Это верно. Из нашей деревни я один и бывал, точно говорю. Может, из соседних кто забредал, охотники же на месте не сидят.

    -  Интересное место, - говорит маг. - Много чародейства вложили, почтенная.

    -  Мудрец, что ли? - улыбается старая. Ну да, откуда ей знать, что слово это давно употреблять перестали. Теперь говорят - чародей, маг… или колдун, ведьмак. Мудрец с бумагой… с лицензией, вспомнил, наконец! - не звучит как-то. А мудрец без бумаги - тем более, все равно, что засранцем обозвать.

    -  Мудрец, - соглашается господин Излон, а его ученица насмешливо фыркает. Нет, хорошо, что мудрецами именовать перестали. Ведь прошло бы время - и эта вот язва стала бы мудрой зваться!

    Заходим во дворик, тут у бабы Керги всяческие овощи растут, кусты малины и даже пара старых яблонь. Глядя на них, поневоле задумываешься, сколько же старая здесь живет? А если еще приглядеться к гнилым пенькам, то остается только головой удивленно покачивать. Что я и делаю в очередной раз.

    -  Звери не тревожат? - басит Медвежонок. Он смущен, чувствует себя неловко. Не привык парень с чужаками общаться, да и характер у него - чистый бирюк. Вот кому в охотники надо, только разве Гойто отпустит…

    -  Не тревожат, сынок, - улыбается старая беззубым ртом. - Я их не трогаю, они меня. Так и живем спокон века…

    Вот в это я поверю с небывалой легкостью.