Девушка взглянула на него и рассмеялась, продолжая свой путь за пагой для свободных мужчин.

    -  Твой тарнсмен под угрозой, - напомнил мне Самос.

    Вместо того чтобы убрать фигуру, я защитил ее, подвинув убара на первую клетку.

    Самос снова сосредоточил все внимание на доске.

    Я оглядел его загорелое, задубевшее от соленых морских ветров лицо и широкий мощный затылок, облепленный жесткими седыми волосами. В ушах у него покачивались тонкие золотые серьги. Даже сейчас, когда он был поглощен игрой, в нем чувствовался пират, большого размаха работорговец и один из лучших в Порт-Каре мастеров владения мечом.

    Он не взял своим копьеносцем моего тарнсмена. Какое-то время он внимательно изучал положение фигур на доске, а затем, усмехнувшись, дополнительно защитил свой Домашний Камень, подвинув книжника к убару на первую клетку, чтобы тот мог одновременно защищать тарнсмена на клетке три и держать под контролем обе пересекающиеся здесь диагонали.

    -  Насколько мне известно, - сказал я, - Талена, дочь Марленуса из Ара, сейчас рабыня в северных лесах.

    -  Откуда тебе это известно? - Обычная недоверчивость и подозрительность Самоса проявилась и теперь.

    -  От одной рабыни, - ответил я. - Она служит в моем доме. Довольно смазливая девчонка. Ее зовут Эльнора.

    -  Это не та, что принадлежала Раску из Трева?

    -  Та самая, - подтвердил я и усмехнулся. - Мне пришлось выложить за нее сотню золотых.

    Самос рассмеялся.

    -  Такая сумма наверняка доставила Раску в тысячу раз больше удовольствия, чем сама девчонка! - воскликнул он.

    Я улыбнулся.

    -  Не сомневаюсь. - Я снова перенес внимание на разыгрываемую комбинацию. - Хотя подозреваю, у них там была серьезная любовь.

    -  Любовь? - расхохотался Самос. - К девчонке-рабыне? Ты шутишь!

    -  Пага хозяевам, - опустилась на колени подошедшая рабыня.

    Самос, не глядя на нее, протянул свой кубок. Девушка наполнила его.

    Я подвинул к ней свой кубок. Она и мне налила паги до краев.

    -  Ступай, - бросил ей Самос. Девушка поспешно удалилась. Я глотнул вина.

    -  Любил он ее или нет, - устремив взгляд на доску, произнес Самос, - этот, из Трева, все равно держал ее в ошейнике.

    Самос был абсолютно прав: любовь здесь не имела никакого значения. Как бы Раек ни относился к этой женщине или она к нему, для уроженца Тревы рабыня навсегда оставалась самым бесправным существом.

    -  Говорят, что таких врагов, как эти, из Трева, не пожелаешь никому, - заметил Самос.

    Я промолчал.

    -  По крайней мере, так утверждают люди из Ко-ро-ба, - продолжал он.

    -  Я - Боск из Порт-Кара, - напомнил я.

    -  Конечно, - согласился Самос.

    Я двинул высокого тарлариона на прорыв защиты Самоса, выстроенной вокруг Домашнего Камня.

    -  Много времени миновало с тех пор, как судьба разлучила тебя с Таленой, дочерью Марленуса, - сказал Самос. - Когда два свободных спутника не видятся более года, отношения между ними считаются прерванными. Кроме того, тебе уже довелось испытать на себе прелести рабства…

    Во мне закипел гнев.