– Чем круче, тем лучше, – проговорил Дэйн. – Там засаду не устроишь. Никто ни сверху, ни снизу не сумеет подкрасться к нам незамеченным.

Яркое солнце освещало разрушенные стены и покинутые здания, и ни единого живого существа, кроме троих измученных пленников, не было на скалистом утесе, на котором стоял город.

«Вчера вечером мы прикончили никак не меньше четырех тварей. Интересно, многие ли из тех, кому довелось стать дичью, могли похвастаться такими успехами? – подумал Дэйн. – А всего мы угробили уже шесть тварей… Но это не цена за жизнь Райэнны! Однако хоть чего‑то мы достигли?

В последней охоте принимало участие сорок семь охотников и семьдесят четыре создания, именуемых дичью. Погибло девятнадцать охотников, а из дичи уцелел лишь один человек‑паук.

У нас дела пока что не так уж и плохи. Думаю, они не пожалеют о том, что выложили за нас свои денежки».

Тут Дэйн подумал, что в эпоху Вселенского универсального разума у варвара с планеты, история которой – непрекращающаяся цепь больших и малых войн всех со всеми, – больше шансов выжить. Охотники желали честной схватки, а не массовой резни. Но существа, способные принимать любые формы… Разве это честная драка? Ничего, ребятам придется попотеть, чтобы причислить к своим трофеям дичь, которая не уступает им в ярости и неистовстве…

Может быть, несколько сотен лет назад во вселенной было больше настоящих воинов? Сейчас к таковым можно отнести, пожалуй, только мехаров, «пауков», ну и некоторых еще. Без Дэйна и Даллит, и Райэнна, вероятно, оказались бы в числе первых жертв. Он поступил правильно, сколотив отряд. Черт! А с другой стороны, не развей он, Марш, столь бурной деятельности, все его товарищи, да и сам он преспокойненько отправились бы на рынок Горбала, и тогда Даллит имела бы шанс тихо и спокойно дожить свою жизнь…

«Наверное, это было бы лучшим выходом. Для нас всех. Но что сделано, то сделано».

У подножия горы лежали, разбросанные тут и там, огромные валуны, показавшиеся Маршу похожими на головы гигантов. Дэйн дал команду сохранять бдительность: место, в котором они находились, как нельзя лучше подходило для нападения. Он обернулся, бросив взгляд на руины города. Райэнна хотела порыться в развалинах, а теперь лежит где‑то среди них, уснув вечным сном…

Вдруг внимание Дэйна привлекла одинокая фигура. Впереди, в отдалении, стояла маленькая отважная женщина, голову которой окружал ореол огненно‑рыжих волос. И скорбь, и сожаление, и боль утраты немедленно покинули Дэйна. Выхватив меч, он ринулся на охотника, принявшего образ Райэнны. Марш бежал, размахивая своим оружием, пока пронзительный крик Даллит не охладил его пыла.

– Дэйн! Нет! Нет! Это Райэнна! Это и правда Райэнна…

Остановиться Марш не мог, а потому заставил себя в последний момент изменить направление бега. Он опустил меч и, повернувшись, с подозрением и недоверием посмотрел на Райэнну.

– Это и в самом деле я, – хриплым голосом проговорила женщина. – Не убивай меня, Дэйн.

Марш немедленно поверил ей. Никогда он еще не слышал, чтобы охотники издавали какие‑нибудь звуки, кроме характерных воплей, получив ранение. Подбежавшая Даллит заключила Райэнну в свои объятия.

– Я думала, что мы потеряли тебя, – дрожащим голосом проговорила Даллит, и Райэнна ответила:

– А я думала, что вы ушли еще до полуночи, и надеялась найти вас в какой‑нибудь нейтральной зоне…

– Так что случилось? Что же произошло? – спросила Даллит с удивлением и явным облегчением. Все это было слишком уж хорошо, чтобы оказаться правдой… Ответ один – они получили потрясающий, фантастический подарок судьбы! Перед ними стояла Райэнна, вернувшаяся к своим друзьям, когда надежда увидеть ее вновь была уже потеряна.