Блейд вытер со лба холодную испарину.

– Что… – он не мог вытолкнуть слова из пересохшей глотки.

– Больно… как больно… трудно говорить… дай руку… – он едва различал эту монотонную мольбу‑причитание. Глаза Найлы блуждали, словно она не видела его.

Блейд схватил ее руку, маленькая ладошка пылала огнем. Странное чувство охватило его – казалось, его сила начала переливаться в скорчившееся на палубе тело девушки. Неведомые токи острыми иголочками покалывали пальцы, кожа зудела, волоски на тыльной стороне ладони встали дыбом, мышцы непроизвольно напряглись. Это продолжалось секунд десять, потом он заметил, как смертельно бледное лицо Найлы стадо розоветь. Внезапно она сказала тихим, но отчетливым голосом:

– Спасибо, Рахи. Ты помог мне.

– Надолго ли, малышка?

– Достаточно, чтобы мы успели попрощаться, милый.

Блейд скорбно сдвинул брови, опустил голову, прислушиваясь к ее частому судорожному дыханию.

– Неужели моя маленькая колдунья с Юга не в силах излечить свои раны? – он протянул руку. – Если надо, я отдам больше… отдам все…

Ее глаза расширились.

– Ты знал?..

– Подозревал. С того самого момента, когда ты начала подавать сигналы опознавателем. Помнишь? В кабине флаера… ты нажала его несколько раз.

– Но… но что Аррах Эльс бар Ригон из Айдена понимает в таких вещах? Или отец говорил тебе?..

Блейд вздохнул и покачал головой.

– Не Аррах, не Эльс и не бар Ригон, мое сердце, хотя ты можешь звать меня всеми этими именами. Я понял, что ты делаешь.

– Не Аррах? Но кто же?

Он склонился над девушкой и нежно поцеловал ее. Губы Найлы чуть шевельнулись – она ответила.

– Какое это имеет значение, малышка? Особенно теперь…

Неожиданно Блейд почувствовал, как что‑то мокрое течет по щекам. О Творец! Он не плакал уже лет сорок, не меньше!

– Скажи, – его рука снова сжала тонкие пальцы девушки, – что я могу сделать для тебя?

– Ничего, мой Рахи… мой Эльс… мой загадочный странник… Ты все уже сделал. Ты любил меня.

– Но… – Блейд попытался приподнять ее за плечи, и Найла вскрикнула.

– Нет! Не надо! У меня перебит позвоночник, Эльс… я буду звать тебя так, как раньше… Даже наши врачи, – ее рука чуть дрогнула, словно она хотела показать куда‑то на юг, – даже они мне бы не помогли… Только б подарили безболезненную смерть… – Голос Найлы вдруг окреп. – Но умереть быстро я бы и сама сумела… Я надеялась, что дождусь тебя. И дождалась.

– Как ты? – Блейд снова склонился над ней, скользнув губами по нежной коже щеки, лаская ямочки, которые он так любил целовать.

– Сейчас ты помог мне. Я локализовала очаги боли, отключила их. Мы умеем это делать… – она помолчала. – Хочешь что‑нибудь спросить, милый?

– Кто же послал тебя мне навстречу? Такую юную, беззащитную… Сколько же тебе лет? Восемнадцать? Двадцать?

Она чуть заметно улыбнулась; отблеск прежнего милого кокетства на бледных губах.

– Нет, не так мало… но и не так много, как ты мог бы подумать… И я совсем не слабая! – в черных глазах мелькнул огонек интереса. – А сколько тебе? Двадцать четыре? Двадцать пять?

– Намного больше, милая. Пусть совесть тебя не мучит – ты соблазнила не зеленого мальчишку.

– Я чувствовала это… я не могла понять… даже пугалась иногда… такое несоответствие между внешностью и тем, что внутри… Словно в твоем теле сидит другой человек, гораздо более зрелый…

– Не будем об этом, малышка.